Аверченко Аркадий - Керенский
Аркадий Аверченко
Керенский
Человек со спокойной совестью.
Существует прекрасное русское выражение:
-- Со стыда готов сквозь землю провалиться.
Так вот: я знаю господина, который должен бы
беспрерывно, перманентно проваливаться со стыда сквозь
землю.
Скажем так: встретил этот господин знакомого, взглянул
ему знакомый в глаза -- и моментально провалился мой
господин сквозь землю... Пронизал своей особой весь
земной шар, вылетел на поверхность там где-нибудь, у
антиподов, посмотрел ему встречный антипод в глаза --
снова провалился сквозь землю мой господин, и таким
образом, будь у моего господина хоть какой-нибудь стыд --
он бы должен всю свою жизнь проваливаться, пронизывая
собою вещество земного шара по всем направлениям...
Но нет стыда у моего господина, и никуда он ни разу не
провалился; вместо этого, пишет пышные статьи, иногда
говорит пышные речи, живет себе на земной коре, как ни в
чем не бывало, и со взглядами встречных перекрещивает
свои взгляды, будто его хата совершенно с краю.
А ведь, вдуматься -- черт его знает, что взваливает
жизнь на плечи этого человека:
Умер поэт Блок -- он виноват.
Расстреляли чекисты 61 человека -- ученых и писателей
-- он виноват.
Умерли от голода 2 миллиона русских взрослых и миллион
детей -- он виноват в такой же мере, как если бы сам
передушил всех и каждого своими руками.
Миллионы русских беженцев пухнут от голода, страдают от
лишений, от унижений -- он, он, он -- все это сделал он.
Господи, Боже ты мой! Да доведись на меня такая
огромная, нечеловеческая, страшная ответственность, я
отправился бы в знаменитый Уоллостонский парк, выбрал бы
самое высокое в мире дерево, самую длинную на свете
веревку -- да и повесился бы на самой верхушке, чтоб весь
мир видел, как я страдаю от мук собственной совести.
А мой господин, как говорят хохлы: и байдуже!
Наверное, в тот момент, как я пишу, сидит где-нибудь в
ресторанчике "Золотой Праги", кушает куриную котлетку с
гарниром и, запивая ее темным, пенистым пражским пивом,
не моргнув глазом, читает известия из России:
-- До сих пор голод унес до трех миллионов русских. К
декабрю должны умереть около десяти миллионов, а к марту,
если не будет помощи извне -- перемрет вся Россия.
("Общее Дело". Письмо из Петербурга.)
Котлетку кушаете?
Приятного вам аппетита, Александр Федорыч! Неужели, не
подавитесь вашей котлеткой?
Счастливый народ -- эти люди без стыда, без совести...
Невинностью дышет открытое лицо, ясные глазки простодушно
поглядывают на окружающих, и весь вид так и говорит:
-- А что ж я? Я ничего. Вел я себя превосходно, был и
главнокомандующим и митрополитом, и если мне еще не
поставили в России памятника, то это только потому, что
нет пророка в отечестве своем...
Пока вы безмятежно кушаете котлетку, Александр Федорыч
-- позвольте мне ознакомить вас с вашим формуляром, и
если хоть один прожеванный кусок застрянет в вашем горле,
значит -- есть еще Бог в небе и совесть на земле...
* * *
Знаете ли вы, с какого момента Россия пошла к погибели?
С того самого, когда вы, глава России, приехали в
министерство и подали курьеру руку.
Ах, как это глупо было, и, -- будь вы другой человек --
как бы вам должно быть сейчас мучительно стыдно! Вы тогда
думали, что курьер такой же человек, как вы. Совершенно
верно: такой же. И глаза на месте, и кровообращение
правильное. Но руки ему подавать не следовало, потому что
дальше произошло вот что: в первый день вы ему, курьеру,
протянули руку, во второй день уже о
