Алимбаев Шокан - Бебе В Пробирке
Алимбаев Шокан Казбаевич
Бебе в пробирке
Сараев прибыл в Алма-Ату утренним поездом и, едва устроившись в гостинице,
стал сразу разыскивать Бупегалиева. Прежде всего, по справочнику он сверил
домашний адрес и телефон профессора и позвонил ему. Ответа не последовало. Он
позвонил еще раз, и в телефонной трубке опять раздались длинные дребезжащие
гудки, прерываемые короткой паузой. Сараев опустил трубку и, собравшись, вышел
из номера. У подъезда он сел в такси и поехал к Бупегалиеву. Дома его не
оказалось. На звонок вышла пожилая русская женщина. В одной руке она держала
тряпочку из зеленой замши, которой, видимо, собиралась вытирать пыль с
предметов в комнате, другой поправляя повязанный только что фартук, спросила:
- Вам кого? Бекена Аскаровича? Он уехал в лабораторию.
Заметив, как Сараев взглянул на ее руку с замшевой тряпочкой, она
улыбнулась.
- Мы, соседи, все уговариваем Бекена Аскаровича жениться. Но он не слушает
нас. Вот и приходится помогать, кто как может.
Она улыбнулась еще раз, потом серьезно спросила:
- А что передать Бекену Аскаровичу?
- Передайте, что к нему приезжал Сараев. Он знает меня. Впрочем, я,
наверное, и сам увижу его.
Сараев попрощался и, спустившись к подъезду, сел в машину.
- Институт экспериментальной биологии. Лаборатория.
Таксист дернул рычаг, и "Волга" плавно понеслась с места. Расположившись
на заднем сиденье у окошка машины, Сараев думал о профессоре. Один живет...
Еще не женился, значит. Двенадцать лет прошло с тех пор, как у него умерла
жена, а он все один. Видно, такой же аскет, каким был и раньше. Сараев
вспомнил, как они, аульные друзья и однокурсники Бекена, женили его, и
улыбнулся... В тот год они, двое аспирантов университета и двое студентов
зооветеринарного института, приехали в Баян-Аул на каникулы. Бупегалиев,
молодой, но видный ученый, слыл надеждой и славой аспирантуры. Красивый и
стройный, в костюме отличного покроя, он выглядел больше чем элегантно и мог
даже показаться франтом. Но франтом он не был и часто отрицательно отзывался
сам о своей привычке тщательно и с иголочки одеваться. Единственным
недостатком его была небольшая хромота. Он слегка прихрамывал на правую ногу,
и этот маленький физический дефект, почти совсем незаметный для окружающих,
был для него источником мучительных и болезненных страданий. Чтобы как-то
скрыть хромоту, Бекен всегда носил с собой красивые инкрустированные трости.
Он был достаточно привлекателен и без тросточек: аульные девушки при встрече
не раз заглядывались на него. Но Бекен не замечал этого. Он много и увлеченно
говорил о науке, о возможностях и перспективах биологии, которую изучал
серьезно еще с первого курса университета. По его словам, биология была чуть
ли не праматерью всех наук. "Вы только подумайте, - говорил Бекен, - как
объяснить, например, то, что из сравнительно просто устроенной оплодотворенной
яйцеклетки в течение короткого времени развивается исключительно сложный живой
организм? Как объяснить это удивительное явление природы?" Но друзья и
однокурсники Бекена лишь посмеивались над ним: к чему, мол, эти философские
дебри? Займись лучше лирикой, Бекен. Заметив, как он становился поразительно
застенчивым и неловким около девушек, они решили однажды подшутить над ним.
Вернувшись в аул в этот раз на каникулы, они выбрали Айшу, самую красивую и
бойкую девушку из тех, которые заглядывались на Бекена, и от его имени
пригласили ее на свидание. От лица девушки об этом же сообщили Бекену. Место
встречи
