Библиотека в кармане -русские авторы

         

Амнуэль Песах - Марк Из Рода Давида


П.Амнуэль
Марк из рода Давида
Бабушка Двора позвонила и сказала коротко: "Приезжай". Был третий час
ночи, вставать не хотелось. Лиза спросила сквозь сон:
- Что случилось?
- Спи, - сказал я. - Похоже, с дедом совсем плохо.
Жена проснулась мгновенно.
- Я с тобой, - заявила она. - И не вздумай спорить.
Я и не собирался. Наама - небольшой мошав в часе езды от Тель-Авива. То
есть, в часе, если ехать, как я это обычно делал, вечером после работы, по
загруженным трассам, а ночью весь путь занял у нас минут двадцать пять. Лиза
села за руль, пробурчав, что я слишком нервничаю, чтобы вести машину.
Господи, думал я, все естественно, человеку исполнилось восемьдесят,
вряд ли мы при нынешнем ритме жизни проживем так долго. Все естественно и
ожидаемо, но когда тебе говорят "Приезжай", кажется, что это невозможно, так
не должно быть, вчера я говорил с дедом по телефону, и он шутил, что крепче
его сердца лишь камень из жерла вулкана, а вот теперь он умирает или, может,
уже умер, я всегда боялся, что не услышу его последнего слова, его прощания,
почему-то это для меня было очень важно - важнее только рождение сына, но
Арику уже пять, и хорошо, что он сейчас у моих родителей в Беэр-Шеве,
бабушка, скорее всего, им и звонить не стала, странные у них сложились
отношения, давние какие-то споры...
- Что же ты? - сказала Лиза. - Выходи, приехали.
Дед лежал в спальной комнате на узкой кровати, и сейчас ему
действительно можно было дать все восемь десятков. Бабушка молча сидела у
изголовья на любимом своем раскладном стульчике и встретила нас с Лизой
долгим взглядом, в который вложила все - и страх перед ожидаемым, и любовь к
мужу, пронесенную через долгую жизнь, и что-то еще было в этом взгляде,
неопределимое, но важное.
- Скорую вызвали? - спросила Лиза.
- Нет, - ответил вместо бабушки дед, и голос его прозвучал неожиданно
громко, будто сухой выстрел из стартового пистолета. - Не нужно скорую...
Шимон, это ты?
- Да, - сказал я.
- Иди сюда, - говорить деду было все-таки трудно, и он перешел на
шепот. - И скажи женщинам, чтобы посидели на кухне. Хочу с тобой говорить.
- Хорошо, - кивнул я. - У тебя болит что-нибудь? Может, все-таки...
- Помолчи, - перебил меня дед. - Прошло время, когда у меня что-то
болело. Голова, сердце, душа... Запомни: тогда, в сорок седьмом, это
действительно был Мессия. Теперь я точно знаю.
- Да, - повторил я, не желая спорить.
Это была старая история, которую дед сочинил еще в юности. Когда-то он
хотел стать литератором и написал несколько вполне терпимых по стилю и
композиции рассказов, среди которых был и этот, названный автором "Мессия
оставляет путь". Опус в те еще годы напечатали в "Маариве", остальные так и
пылились в тонкой папке, которую дед никогда не раскрывал. Вырезка из газеты
много лет лежала в другой папке, а потом дед переложил ее в целлофановый
пакет. Он не переоценивал своего литературного дарования, точнее, считал,
что таковое вовсе отсутствует, и оба его сына, в том числе мой отец,
работавший редактором в спортивном журнале, были вполне согласны с
родительским мнением.
- Сколько раз ты читал этот рассказ? - спросил дед. Каждое слово
давалось ему с трудом, он сглотнул, и в груди у него булькнуло, будто
утонула не сказанная еще фраза.
- Не знаю... - протянул я. - Десять. Может, больше.
(C)
x x x
Чтобы доставить старику удовольствие, я всякий раз, приезжая в Нааму,
делал вид, что с удовольствием перечитываю старый рассказ, в котором с
непосредственностью человека,





Содержание раздела