Анастасьев Николай - Фолкнер - Очерк Творчества
Николай Анастасьев
Фолкнер. Очерк творчества
Содержание
Введение
1. Странный мир
2. Забава или судьба?
3. Конец Йокнопатофы
4. На черном кресте
5. Человек естественный и человек искусственный
6. Испытание на прочность
7. Торжество человечности
8. Необходимость Фолкнера
Даты жизни и творчества У.Фолкнера
Введение
Разными путями идут художники к читателю, зрителю, слушателю. Одних
принимают сразу и безоговорочно, другие обретают признание трудно и
медленно. Случается и так, что, не желая или не умея вникнуть в истинную
суть творчества, подменяют реального художника двойником. Растекается
молва, возникает миф. Примеры известны -- легче было увидеть в Эдгаре По
бродягу и дебошира, нежели огромного поэта, в Конраде -- моряка и скитальца,
нежели писателя, предложившего искусству совершенно оригинальную эстетику,
в Уайльде... в Хемингуэе...
Фолкнер в этом смысле не самая характерная фигура, но и за ним,
подобно хвосту кометы, сверкающему наиболее ярко, долго тянулась легенда.
Легенда об отшельнике, бегущем контактов с людьми, обрабатывающем свое
фермерское хозяйство, а в промежутке между сборами урожаев сочиняющем
странные, ни на что не похожие книги. Надо сказать, что и сам Фолкнер
немало способствовал распространению легенды. С большой охотой он повторял,
что он не писатель, а деревенский житель, что у него нет никаких идей и т.
д. А однажды, чтобы отвязаться от особенно докучливого репортера, сказал
ему, что "родился в 1826 году от негритянки-рабыни и аллигатора".
Наверное, в этой настойчивости был и некоторый вызов критике и
читателям, которые слишком долго не обращали на него внимания. Но, с другой
стороны, легенда лишь придавала неправдоподобные мифические размеры чему-то
очень реальному в фолкнеровской жизни. Действительно, в одиночестве
заключалась для него творческая необходимость, точно так же, как для
Хемингуэя, допустим, неизбежны были корриды, сафари, войны. Фолкнер
искренне признавался в одном из писем: "Моя цель заключается в том, чтобы
история моей жизни могла уместиться в одной строке, заключающей в себе
одновременно некролог и эпитафию: "Он писал книги и он умер" {1}. Фолкнер
мог повторить слова другого своего соотечественника -- писателя и философа
XIX века Генри Торо, автора "Уолдена": "Я много путешествовал по Конкорду".
Только Конкорд -- небольшой городок в Новой Англии -- следовало заменить
Оксфордом, столь же небольшим городком штате Миссисипи, на глубоком юге
Америки. Неподалеку отсюда он родился (25 сентября 1897 года), здесь
провел, по существу, всю жизнь, здесь, 6 июля 1962 года, и умер. Тут же -- и
об этих самых краях -- писал свои книги.
Возможно, именно этой отдаленностью от драматических перекрестков
общественной и художественной жизни XX века и объясняется отчасти (хотя,
конечно, только отчасти) наше долгое невнимание к Фолкнеру. По существу,
серьезное знакомство с ним произошло только в начале 60-х годов, когда в
русском переводе появилась трилогия о Сноупсах -- "Деревушка", "Город",
"Особняк". Сейчас, на наших глазах, знакомство это стремительно расширяется
-- одно за другим выходят все новые сочинения писателя: "Шум и ярость",
"Сарторис", "Осквернитель праха", "Медведь", "Солдатская награда",
"Похитители", "Свет в августе", многие рассказы. Это -- закономерно. И не
только потому, что лучшие книги Фолкнера -- это высокая, выдерживающая самые
ответственные сравнения, литература. "Южное" уединение писателя было чем
угодно, но только не высокомерным затво
