Андреев Леонид - Дневник Сатаны
Андреев Леонид
ДНЕВНИК САТАНЫ
I
18 января 1914 г.
На борте "Атлантика"
Сегодня ровно десять дней, как Я вочеловечился и веду земную жизнь.
Мое одиночество очень велико. Я не нуждаюсь в друзьях, но Мне надо
говорить о себе, и Мне не с кем говорить. Одних мыслей недостаточно, и они не
вполне ясны, отчетливы и точны, пока Я не выражу их словом: их надо выстроить
в ряд, как солдат или телеграфные столбы, протянуть, как железнодорожный путь,
перебросить мосты и виадуки, построить насыпи и закругления, сделать в
известных местах остановки - и лишь тогда все становится ясно. Этот каторжный
инженерный путь называется у них, кажется, логикой и последовательностью и
обязателен для тех, кто хочет быть умным; для всех остальных он не обязателен,
и они могут блуждать, как им угодно.
Работа медленная, трудная и отвратительная для того, кто привык единым...
не знаю, как это назвать, - единым дыханием схватывать все и единым дыханием
все выражать. И недаром они так уважают своих мыслителей, а эти несчастные
мыслители, если они честны и не мошенничают при постройке, как обыкновенные
инженеры, не напрасно попадают в сумасшедший дом. Я всего несколько дней на
земле, а уж не раз предо Мною мелькали его желтые стены и приветливо раскрытая
дверь.
Да, чрезвычайно трудно и раздражает "нервы" (тоже хорошенькая вещь!). Вот
сейчас - для выражения маленькой и обыкновенной мысли о недостаточности их
слов и логики Я принужден был испортить столько прекрасной пароходной
бумаги... а что же нужно, чтобы выразить большое и необыкновенное? Скажу
заранее, - чтобы ты не слишком разевал твой любопытный рот, мой земной
читатель! - что необыкновенное на языке твоего ворчания невыразимо. Если не
веришь Мне, сходи в ближайший сумасшедший дом и послушай тех: они все познали
что-то и хотели выразить его... и ты слышишь, как шипят и вертят в воздухе
колесами эти свалившиеся паровозы, ты замечаешь, с каким трудом они удерживают
на месте разбегающиеся черты своих изумленных и пораженных лиц?
Вижу, как ты и сейчас уже готов закидать Меня вопросами, узнав, что Я -
вочеловечившийся Сатана: ведь это так интересно! Откуда Я? Каковы порядки у
нас в аду? Существует ли бессмертие, а также каковы цены на каменный уголь на
последней адской бирже? К несчастью, мой дорогой читатель, при всем моем
желании, если бы таковое и существовало у Меня, Я не в силах удовлетворить
твое законное любопытство. Я мог бы сочинить тебе одну из тех смешных историек
о рогатых и волосатых чертях, которые так любезны твоему скудному воображению,
но ты имеешь их уже достаточно, и Я не хочу тебе лгать так грубо и так плоско.
Я солгу тебе где-нибудь в другом месте, где ты ничего не ждешь, и это будет
интереснее для нас обоих.
А правду - как ее скажу, если даже мое Имя невыразимо на твоем языке?
Сатаною назвал меня ты, и Я принимаю эту кличку, как принял бы и всякую
другую: пусть Я - Сатана. Но мое истинное имя звучит совсем иначе, совсем
иначе! Оно звучит необыкновенно, и Я никак не могу втиснуть его в твое узкое
ухо, не разодрав его вместе с твоими мозгами: пусть Я - Сатана, и только.
И ты сам виноват в этом, мой друг: зачем в твоем разуме так мало понятий?
Твой разум как нищенская сума, в которой только куски черствого хлеба, а здесь
нужно больше, чем хлеб. Ты имеешь только два понятия о существовании: жизнь и
смерть - как же Я объясню тебе третье? Все существование твое является чепухой
только из-за того, что ты не имеешь этого третьего, и где же Я возьму его?
Нын
