Андреев Леонид - О Лондоне Джеке
Андреев Леонид
О ДЖЕКЕ ЛОНДОНЕ
...В Джеке Лондоне я люблю его спокойную силу, твердый и ясный ум, гордую
мужественность. Джек Лондон - удивительный писатель, прекрасный образец
таланта и воли, направленной к утверждению жизни.
Англосаксы - раса мужчин по преимуществу; иногда можно подумать, что у них
совсем нет женщин. Их деятельность в мире - деятельность мужчин, порою
безжалостных до жестокости, порою широко и свободно великодушных, но всегда
твердых, последовательных и сильных. Им чужды экстатические порывы женственной
Франции, то поднимающейся на вершину творчества, то спадающей в трясину
мещанства, морального бессилия, физической усталости. Их экстаз - холодный и
белый пламень, горящий ровно, надежно и строго. Великими пожарами и
катастрофами живет сердце Франции, в ее голосе, даже проходящем сквозь уста
Великого Наполеона, всегда слышатся истерические нотки, В ровном свете солнца
живет дух старой Англии и молодой Америки; их революции и войны - это все тот
же день, немного более жаркий, чем другие. Иногда даже очень жаркий - не зная,
что делать с погодой, короли теряют головы в такие дни.
Мужественная и великая литература английская. Однажды во всем мире
прибавилось мужчин - это значило, что в Англии родился Байрон. А ее смех?
Посмотрите, как смеется гудоновский Вольтер - умная, злая, ехидная старуха! -
и сравните с его смехом смех беспощадно холодного Свифта: словно не человек, а
сама логика смеется в строгой последовательности своего нотно-логического
искусства! А ее слезы? ее страх и безумие?
Величайший безумец Англии и мира, Эдгар По - он же и высочайший логик. Он
никогда не бьется в истерике, не кричит, не выкликает, не машет бестолково
руками, - перед лицом самого безумия и страха он мужчина, холодный диалектик,
надменно-покорный созерцатель собственной гибели. Опять невольное сравнение:
Эдгар По - и француз Мопассан с его истерической "Орля", страшной только для
женщин.
И Джеку Лондону, еще молодому Джеку Лондону, принадлежит славное место
среди сильных! Талант его органичен, как хорошая кровь, свеж и прочен, выдумка
богата, опыт огромен и опыт личный, как у Киплинга, у Синклера. Очень
возможно, что Лондон не принадлежит ни к одному литературному кружку и плохо
знаком с историей литературы, но зато он сам рыл золото в Клондайке, утопал в
море, голодал в трущобах городов, в тех зловещих катакомбах, которыми изрыт
фундамент цивилизации, где бродят тени людей в образе зверином, где борьба за
жизнь приобретает характер убийственной простоты и бесчеловечной ясности.
Чудесный талант! С тем даром занимательности, что дается только писателям
искренним и правдивым, он ведет читателя дружеской и крепкой рукою, и когда
кончается путь совместный - так жалко расставаться с другом и так ищешь, так
хочешь нового свидания и встречи. Читаешь его - и словно выходишь из какого-то
тесного закоулка на широкое лоно морей, забираешь грудью соленый воздух и
чувствуешь, как крепчают мускулы, как властно зовет вечно невинная жизнь к
работе и борьбе. Органический враг бессилия и дряхлости, бесплодного стенания
и нытья, чуждый тому дрянненькому состраданию и жалости, под кислым ликом
которых кроется отсутствие воли к жизни и борьбе, Джек Лондон спокойно хоронит
мертвецов, очищая путь живым, - и оттого его похороны веселы, как свадьба!
Недавно - сообщали газеты - в одном большом английском городе, кажется,
Эдинбурге, произошел в театре пожар. Вы знаете, что такое пожар в театре,
полном зрителей, женщин и
