Библиотека в кармане -русские авторы

         

Антоновская Анна Арнольдовна - Базалетский Бой


adv_history Анна Арнольдовна Антоновская Базалетский бой 1957 ru ru Zmiy zmiy.da.ru zmiy@inbox.ru FB Tools 2004-05-20 Zmiy (zmiy@inbox.ru), SpellCheck: Лазо, 16.08.2002 C6D3DD6F-DEE0-4204-B7CD-72C6FF860B50 1.0 1.0 – Zmiy
А.Антоновская. «Великий Моурави». Книга пятая Мерани Тбилиси 1980 Анна Арнольдовна Антоновская
Великий Моурави
Роман-эпопея в шести книгах
Книга пятая
Базалетский бой
ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ
НАЧАЛО КОНЦА
Червоно-багряные завесы листьев неподвижны над сонной землей. Ранняя осень 313 года XIV круга хроникона. Словно застыли в густом синем мареве купола, вокруг храмов шатры, а над ними перистые облака.

Опоясанные фруктовыми садами, дремлют долины. И холмы Грузии опалены огненным диском, и обессилели реки, и застыли озера, как глаза сраженных великанов.
Само время неподвижно, будто законченная страница летописи, брошенная в глубокую нишу. Но тишина обманчива: вот-вот сорвется, налетит, сметет! Подкрадываются буйные ветры, они обломают уступы скал.
Надвигается смерч!
Где-то за остроконечной вершиной клокочут, вырываясь на простор, вспененные воды. Еще миг, и, низвергнувшись с отвесного утеса, помчатся они вниз, увлекая за собой обломки камней, вековые дубы и молодые, только начавшие жить лиственницы.
Не обуздать ли стихию мчится одинокий всадник? Тогда почему он внезапно замер на крутой тропе, ясно ощутил приближение небывалой грозы – грозы, готовой потрясти царство и народы! И, как молния, пронзила всадника мысль о непоправимом, уже содеянном стихией.
Взлетевшая на вершину тропа круто обрывалась над бездной. И казалось, в эту бездну хотелось всаднику сбросить непомерную тяжесть, сдавившую грудь, рассеять, как туман, тяжелые думы, ибо жизнь есть жизнь, и нет пощады тому, кто остановится хоть на миг: несущиеся следом не преминут сбросить, растоптать, обогнать! Лишь раскатом грома пронесется по ущелью безудержный хохот.
А разве судьба не впрягла в свою гремящую колесницу один белый день и одну черную ночь? И разве не ждет несказанная удача того, кто сумеет схватить под уздцы день, а бездонная печаль – того, кого настигнет ночь?
Никто так, как Георгий Саакадзе, не знал, сколько неожиданностей таит в себе необузданный день и как опасна подстерегающая неудачника ночь. Так почему же он, прозванный «Великим», позволяет одной и той же неисполнимой мысли преследовать его на кручах жизни, не давая ни остановиться ночью, ни мчаться за необузданным днем?

Почему не противится тому, что затемняет тропу к истине? Почему не свернет с заезженной дороги на новый подъем?
Войско! Войско! Где взять войско! Не следует ли изыскать новые пути, ибо в пройденных нет уже пользы…
А что нового в мечущихся князьях, которые подобны волнам, то набегающим на берег, то откатывающимся в бурлящую пучину? И все же другого исхода нет – войско у князей. Придется еще раз повторить уже неоднократно проделанное: угрозой или лестью выудить у князей войско.
Но с помощью какого сатаны можно убедить духовенство, что только щит и меч преградят путь врагам?
И разве это сказано впервые?
Недоумевали в Метехи: почему Саакадзе не покоряется? Разве царь примирится со своевольным? В чем черпает силу Моурави?
«В чем? – всюду гремел голос Георгия Саакадзе. – В народе! Народ непобедим! Можно разграбить ценности, истребить войско, угнать жителей в плен, можно разрушить страну, но нельзя потушить огонь очагов.

Это незыблемо! Ибо воля народа к жизни неугасима!»
Недоумевал и Хосро-мирза: почему Зураб, не связанный, как он и Иса-хан, перемирием шаха с султаном, не нападет на Саакадзе в Бенари? В





Содержание раздела