Анфиногенов Артем Захарович - Мгновение - Вечность
Анфиногенов Артем Захарович
Мгновение - вечность
Биографическая справка: Окончил Пермскую авиашколу пилотов (1942),
филологический факультет МГУ (1953). Был членом КПСС (с 1944). Автор кн.
прозы: Край света. Повести и очерки. М., 1956; На двух полюсах. М., 1959;
Арктика минувшего года. М., 1960; Земная вахта, или Хроника событий, имевших
место в необыкновенном году на маршруте, пролегавшем в Арктике, но задевшем
также Антарктиду, три полюса и Космос. М., 1961; Космики. Док. повесть. М.,
1965; А внизу была земля. Фронтовая повесть. М., 1976; Любимые сыновья. М.,
1978; Мгновение - вечность. Роман. М., 1983; То же. М., 1994; Таран. Роман.
М., "Слог", 1995. Изредка печатается в журналах: Ледяной час. Повесть. -
"Знамя", 1994, No 6. Член СП СССР (1961). Избирался секретарем правления МО СП
РСФСР (1986), СП СССР (с августа 1991), рабочим секретарем ССП (январь
1992-95). Член редсовета ежемесячника "Литературные листки" (с 1996).
Награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны 1-й степени, медалями,
в т. ч. "За победу над Германией". Премия журнала "Знамя" (1982). Пенсия
Президента РФ (с 1995). (Словарь "Новая Россия: мир литературы" ("Знамя") @
Журнальный зал на Russ.ru (magazines.russ.ru)
Содержание
Часть первая. В осеннем небе Сталинграда
Часть вторая. В весеннем небе на Дону
Примечания
Часть первая. В осеннем небе Сталинграда
- Баранов-то как отличился, - сказал командир полка майор Егошин, все
узнававший первым. - Прямо герой!
КП насторожился.
В опустевшей деревеньке, лепившейся к берегу Волги, радио не было, газет
не читали, а старший лейтенант Баранов проявлял себя так, что каждый его бой
получал известность и обсуждался. Аэродромная молва, на все отзывчивая, сама
объясняла причины повышенного внимания к летчику-истребителю Михаилу Баранову:
под Сталинград стягивались лучшие части немецких военно-воздушных сил. Майор
Егошин все домыслы и слухи гнал метлой, но источники, которым можно верить -
где они?.. "Радуйся, старых знакомых встретил! - в сердцах выложил ему
однокашник, снятый с боевой работы по ранению и поставленный во главе
разведотделения. - "Мессера", гонявшие нас под Воронежем, - здесь!" Новость
настигла майора на высоком прибрежном откосе, только что принявшем его
экипажи. "Всех привел?" - спросил разведчик. "Двое на подходе, жду..."
Помолчал майор, затыкавший рот любителям неподтвержденных фактов. Волга,
мерцая внизу холодно и остро, напомнила ему первый сталинградский рассвет...
"Начальник штаба планирует построение полка, - сказал командир. - Как
положено, по форме, с прохождением знамени и захождением в строй..." - "Какое
построение... Ты что... - понизил голос летчик, с курсантских лет, как и
Егошин, питая к пешему строю неприязнь: не дело гордых соколов тянуть носочек,
печатать шаг. - Под Воронежем "мессера" нагличали, теперь они вообще житья не
дадут, того и гляди нагрянут, - чем отбиваться?"
Лучше всех ответ дает Баранов.
Поднимается на задание - в штабах садятся за телефоны, настраиваются на
командную волну, ждут результатов. Двадцати одного годочка, розовощекий, со
свежими впечатлениями еще близкого детства и открытой улыбкой, летчик Баранов,
как заметил наезжавший к авиаторам московский писатель, чем-то похож на
былинного Алешу Поповича. Возможно, похож. Каков собою древнерусский Алеша,
командир полка не знает, запамятовал, главное, считает Егошин, в другом:
Баранов для большинства наших летчиков - сверстник, погодок. И чином не велик
- командир звена... С
