Белаш Александр - Наш Дом
Александр Белаш
H А Ш Д О М
Каково в дому, таково и самому.
(русская поговорка)
Ученые уже все исследовали - и инфузорий, и слонов, и пятна на
Солнце, и дырки в сыре; осталось только взвесить душу и вычислить дату
Страшного Суда. Зная о такой дотошности ученых, невольно удивляешься -
как же так случилось, что целые области мироздания остались не
обсосаны головастыми умниками и не запротоколированы, хотя речь идет
не о каком-то запределе, а о повседневном, повсеместном и довольно
заурядном. Hапример, научного внимания избежал мир человеческого
жилища, мир квартиры в многоквартирном доме, где большинство
российских ученых обитает с рождения до погребения.
Почему ученые так дружно и старательно уклоняются от изучения
этого таинственного, полного чудес и загадок места - непонятно, но тем
лучше - значит, я буду первым.
Как и почему расположены дома в кварталах - вам расскажут
градостроители, из чего и как они сделаны - поведают архитекторы; я же
займусь начинкой этих серых, бурых или туалетно-кафельных сооружений.
Во-первых, уже сам по себе каждый наш дом - ярко выраженная
индивидуальность. Его лицо составляют жильцы, и в этом слиянии
характеров количество так явно переходит в качество, что мы слышим -
"Ты к пьяному дому не ходи!" или "Да у них весь дом сволочной!".
У пьяного дома на лавке спит алкаш, на алкаше спит рыжий кот.
Рядом идет хмельной базар или происходит вялая драка. У пьяного дома в
постоянной боевой готовности пасется пяток похмельных, подстегивая
себя воспоминаниями о вчерашнем. Обязательно в пьяном доме есть урод;
если его нет, он будет приходить со стороны для полноты комплекта.
Сволочной дом чаще всего заселяется выходцами из деревни с
названием Гнидовка. Какой-нибудь Федор Потаскухин сбегает оттуда в
город на завод, становится мастером и постепенно наводняет цех кланами
Потаскухиных, Паскудиных и Hегодяевых. Гнидовцы, испокон веку
состоящие в близком к скотоложеству перекрестном блуде - мелкий,
округлый народец с черепной броней дюймовой толщины и хитрожопостью
вместо ума; они построили кооперативный дом и сладострастно выжили из
него облисполкомовскую лимиту, оставив одного по фамилии Выхристюк,
как близкого по духу. Они не прочь стянуть что-нибудь у соседей, но
щепетильны вплоть до линчевания относительно своей собственности.
Рядом со Сволочным и Пьяным стоит (и часто - не единственный!)
дом, Из Которого Выносят. Пока у других домов беснуются дети и гадят
собаки, дорожки вдоль дома ИКВ через день усеиваются еловыми ветками и
потоптанными тюльпанами. Всхлипы духового оркестра заразительны -
наслушавшись Шопена, соседние дома один за другим подхватывают
эстафету, и ящичная мебель с рюшечками по ребру покидает подъезды все
чаще; наконец, число ярко обитых ящиков становится предметом
мрачноватой гордости - и на лавках у подъездов загибают пальцы по
числу отъехавших за город на последний пикник. Отдельные дома (как
истребители - трафаретные черепа) несут титулы своей исключительности
- Раковый Дом (все вам точно скажут, что его кирпичи - из обкладки
реактора), Дом Удавленников (сродни Пьяному, но рангом выше).
Где-нибудь непременно стоит Боярский (или - Блатной) дом со
спутниковыми антеннами и кодовыми замками на подъездах, но белье там
развешивается на балконных рогульках так же по-цыгански, как и в
Пьяном доме.
Обшарпанная или двойная стальная дверь скрывает от исследователя
гнездо семьи - это неважно; за большинством дверей таится почти одно и
то же.
Как бы ни ухищр
