Белугин Евгений - Весеннее
Евгений Белугин
Весеннее...
Желание вот возникло поболтать. О чем!? Да ни о чем. Опять. Себе пришлось
не раз мне объяснять, как не легко из зернышка, из проса взрастить хлеба, так
мысль связать не просто [ведь надо ж их холить, лелеять, слушать. И чем пол-
ней изба, приятней тем их кушать, и в поле скошенном, и в стоге сена с ми-
лой].
О вечном, о заброшенном, постылом [о чем Ты никогда не говорила!]. О потай-
ной избушке с Привидением, с довольно странным вовсе поведением [в горшочке,
что с ореховым варением]. О золотой Жемчужине пруда [о ней и не мечтайте,
господа]. О том, что голубые Города и в снах Твоих о розовых закатах. О том,
что рыбку я ловил когда-то, - улыбку на коралловых устах. О грустном, поте-
рявшемся Атланте [я в царстве Hептуна его нашел]. О смелом, нераскывшемся та-
ланте. О Том, кто слово дал и не пришел. О Звездах, на просторах что мерцают.
О том, что дождь не высох и не тает. О том, что в прошлой жизни волчьей стаи
был Вождь я. Душа, о том, что есть, и что витает у Тополя. И Любит что, не
знает. О том, о чем, с утра все вспоминают. О том, как несравненно хороша
прогулка, что со мною, неспеша, семь Гномов с Белоснежкой совершают. Еще о
том, что Ветер семикрыл. И целый свет на том он покорил [не справился с Водою
лишь, с Огнем] О том, один что Он на миллион, свободой безграничной обладает.
О радуге, которая мечтает, мостом хрустальным стать. О том, заводит что и
возбуждает. О том, что продолжает умилять. О всех цветах с Поляны-Hесмеяны. О
том, что окружают их бурьяны. Трескучей о лучине из камина. О том, что смысла
нет и без причины. Комочке теплом, что у рук так сладко дремлет [летает где,
в каких храбрится землях?]. О Лете, что таится в Гималаях...
О чем!? Да, вобщем, я и сам не знаю...
* * *
Когда б зажег я эти свечи, когда б мой взгляд упал на плечи, Ваш нежный
стан и эти ножки и задержался б там немножко. Когда б почувствовал желанье,
любви горячее дыханье, тогда б обнял я эти плечи и целовал бы эту грудь и
ножкам б уделил вниманье, чуть-чуть. И целовал бы, обнимал. И умирал бы, ожи-
вал. И улетел бы далеко. Мне нелегко и я страдаю. Сам не знаю; от сладост-
растных ли речей, ночей ли, музыки ли этой, от Ваших ласк и обаянья!? Какой
кошмар, одни скитанья! Так может быть, а может нет, я шел совсем не той доро-
гой? [какой-то бред] Уж сколько лет летел на свет. Остановился у порога. В
душе тревога. Постучался. Молчание мне был ответ. Так что же там!? Любовь!?
Она!? Опять быть может нет. Стена!? Тогда я вопрошаю вновь. Так что же там!?
Hеведомо, увы, ни мне ни Вам. Hо при луне, при свете звезд [ковер вселенной
на стене] прекрасый лик предстал пред мною. Безмолвный крик! И в омут этот с
головою я окунулся, встрепенулся. О нет! За что же!? Я проснулся [улыбнулся,
на правый бок перевернулся, и засопел у той стены].
Такие видятся мне сны!
* * *
Весна. Как видеть мне приятно всех Вас. И наблюдать так тихо. И внимать.
И обожать. И приоткрытого окна вдруг стало мне так не хватать. И чьи-то
ушки поласкать мне захотелось безутешно. Кораллы алы целовать несмело,
дерзко, чуть неспешно. Столь нежно [с Ваших позволений]. И легких ласк
прикосновения мгновения эти ощущать. Дарить, творить, мечтами жить, Любви
словами говорить исполнен я.
Веселой трели воробья я [чик-чирик] сподоблюсь вмиг. Или весенним ветер-
ком: "Миледи, с Вами незнаком, увы, я. Вот моя рука. Она легка [той трели
легче] Так полетели!? Лишь покрепче держитесь. Будем облака гонять с азар-
том, столь беспечно. Я б
