Биленкин Дмитрий Александрович - Кое-Что Иначе
Дмитрий Биленкин
Кое-что иначе
Мы стояли потрясенные и спрашивали друг друга, кто же сошел с ума - мы
или природа? Над нами голубело степное небо, светило добротное, вполне
земное солнце, а в роще неподалеку что-то ворочалось, как исполинский
утюг. Нормальная, словом, картина. Только в нашем положении не более
правдоподобная, чем взбесившийся стул.
Оба мы, я и Гриша, пространственники. Цель нашей работы, иначе говоря,
не звезды с планетами, а космическая среда. Чисто житейски это занятие
более всего напоминает добровольное заключение в уютной, со всеми
удобствами камере, которая, повинуясь нам, нудно перемещается в объеме
нескольких кубопарсеков. Работа, в общем, для автоматов, но автоматы, увы,
могут не все. Желая друг другу доброго утра, мы заранее знали, что новый
день будет отличаться от прежних разве что каким-нибудь феноменальным,
наблюдением, которое переполошит десяток-другой специалистов. Не более,
ибо весомость научного вклада зависит не только от размера сделанного, но
и от масштаба накопленных знаний. (Одна звезда в небе - это звезда, среди
миллионов она всего лишь пылинка. Точно так же ученому моего поколения,
чтобы занять в науке место Ньютона, надо быть сверхньютоном, потому что
"просто Ньютонов" много.) В горькие минуты Гриша твердил, что все мы лишь
клерки, клерки космической канцелярии.
Я же для успокоения раз и навсегда принял постулат, что человек -
существо неудовлетворенное. И не просто, а прогрессирующе
неудовлетворенное: чем больше имеет, тем больше жаждет. Иной мой прадед
(все мы в конечном счете из крестьян) от зари до зари пахал свое жалкое
поле и другой жизни для себя не мыслил. Таким было его время. Мы с Гришей,
облетав целый рукав Галактики, открыв несколько явлений и названных нашим
именем эффектов, оставались заурядными исследователями, и порой
закрадывалась мыслишка, что какая-нибудь другая профессия, пожалуй, могла
бы дать нам больше удовлетворения и счастья.
Этот же полет был и вовсе неудачным. Исследуемый район Пространства
находился далеко от маяков гиперсвязи; мы одичали, как робинзоны, к тому
же, желая ускорить работу, злоупотребили надсветовой инверсией двигателей,
что слегка выбило нас из нормального хода времени. А в награду досталось
одно разочарование: мы не открыли ничего ценного.
Но я уже давно заметил, что жизнь не терпит монотонности. Так было и в
этот раз.
Покончив с делом, мы решили, что не худо бы пополнить запас иттрия для
вакуум-преобразователей. Иттрия в Пространстве нет, его надо брать на
планетах земного типа. Конечно, мы могли обойтись без заправки: новых
больших расходов этого элемента не предвиделось. Однако нам требовался
благовидный предлог для небольшого развлечения, ибо Пространство нам
надоело. И если представлялась возможность сделать это, не нарушая правил
и не вступая в конфликт с совестью, то почему бы и нет?
Понятно, что нам нужна была не всякая планета. Оледеневшие или,
наоборот, раскаленные миры нас никак не устраивали. Всякие "фантомы",
"трясучки" тоже. Отлично подошла бы планета с травкой, пусть даже жесткой,
но настоящие биологические планеты для человека сущий ад, где шагу нельзя
ступить без громоздких средств защиты, и вообще велик риск увезти с собой
какую-нибудь микробную пакость, после чего неизбежен зверский карантин и
прочие скандальные последствия.
После долгих препирательств мы избрали Рубелу. Эту планету, как
свидетельствовала лоция, однажды посетила экспедиция Прем Чандра, которая
нашла, что ее основн
