Биленкин Дмитрий Александрович - Случай На Оме
Д. БИЛЕНКИН
СЛУЧАЙ НА ОМЕ
Как всегда перед закатом, в кустах громко чирикали "вол-
ки". С приближением человека они затихали. Потом из кустов
высунулись две очень любопытные мордочки и, глуповато помар-
гивая, проследили взглядом удаляющуюся фигуру в скафандре.
Открытие этого распространенного на Оме грызуна поначалу
шокировало. Мало того, что зверек являл собой уменьшенную
карикатуру на волка, он еще и чирикал! Но в конце концов
юмор природы был оценен по достоинству, и "стеновию омус" -
так официально был поименован зверек - нарекли "волком" или
"во-во" (волковоробьем).
Внезапно уши зверьков встали торчком: смятение, испуг -
оба порхнули, как от выстрела.
Вся эта сцена прошла мимо внимания человека. Раздвигая
плечом плотный воздух, Майоров спешил по едва приметной тро-
пинке, которая вела к буровой, где, как только что сообщили,
ударил фонтан нефти. Исключительный, феноменальный! На всех
планетах цвет нефти был черный, бурый, желтый, иногда розо-
вый. Здесь он был синим. Новая разновидность? Или что-то
принципиально иное?
Не в том настроении был Майоров, чтобы подметить катящее-
ся за ним бесшумное движение, которое спугнуло "волков".
К тому же он слегка отупел от бесконечной работы. С нача-
ла экспедиции спать приходилось урывками по два-три часа, а
все жадность человеческая! Новая планета открывала столь
несметные россыпи фактов, что золотоискательская лихорадка
прежних времен выглядела бы сонной дремой по сравнению с
приступами исследовательского азарта. От обилия фактов пухла
голова, они подступали, как половодье, и самые потрясающие,
как всегда, были те, к которым еще не дотянулись руки.
Темно-малиновое солнце Омы низко висело над вершинами ле-
са. Небо отливало медью, и хотя стволы древолистов, неслышно
скручиваясь винтом, уже развернули к закату свои грифельные
полотнища, отчего на сырую почву пала тень, внизу стоял
светлый красноватозолотистый сумрак. Тихо было, как в пустом
соборе.
Таинственность освещения вдруг спутала мысли Майорова. Он
поднял голову, огляделся. И тут он почувствовал на себе
взгляд.
Он резко обернулся. Никого. Ничего. Багровым сиянием мер-
цали устилавшие почву мхи.
Майоров не был впечатлительным человеком. Людям иного
склада вообще нечего делать на новооткрытых планетах, и в
этом есть глубокий смысл. Острая впечатлительность означает,
что сознание настежь открыто всем внешним воздействиям, а их
на неисследованной планете чересчур много. Это все равно что
поместить чуткую стрелку компаса в бушующее магнитное поле.
Поэтому Майоров лишь расстегнул кобуру плазмопистолета и
ускорил шаг. Отдав дань нервозности, вполне простительной,
когда человек один и по лесу крадутся тени, он успокоился.
Окрестные леса были хорошо изучены и безопасны. Разве что
сюда мог забрести одинокий стратопаук...
Это было бы даже забавно.
Стратопауки отличались непонятной агрессивностью. Для ор-
ганов обоняния любого животного закованный в скафандр чело-
век - всего лишь глыба металла, а для зрения и слуха - дви-
жущаяся глыба. Кто же станет нападать на шагающий кусок же-
леза? А стратопауки напали в первый же день. Плазменные пис-
толеты, разумеется, обратили их в пар, едва они, выскочив из
кустарника, устремились к людям. Потом были еще две-три та-
кие же попытки. Вскоре, правда, животные прониклись страхом
и уже не попадались на глаза, чему в отличие от зоологов
женщины экспедиции были несказанно рады. "Ну и тварь!" -
воскликнула одна из них, впервые увидев стратопаука, и
