Библиотека в кармане -русские авторы

         

Богданова Людмила - Зеркало


Людмилa Богдaновa
(Нaстaсья Крушининa)
Зеркало
И мир видит себя,
и изумляется себе, и
себя ненавидит.
Книга Кораблей
В утреннем парке плакала девочка. Плакала давно и устало, как охрипший от
собственного крика котенок, и оттого тихий плач этот казался еще более
безнадежным. И более важным, чем очереди за хлебом и грозящее повышение цен,
как важно все искреннее. Девочка сидела на скамейке не первый час, она
замерзла и проголодалась, но не уходила. Слезы выкатывались из бледно-голубых
глаз, ползли по щекам, падали на колени, едва прикрытые мятым териклоновым
платьем. У босоножка оторвался ремешок и был привязан веревочкой. А на
скамейке лежали гроздья рябины.
По парку вместе с моросью гулял серебристый туман, девочка ежилась,
вздрагивала, когда опадали тронутые желтизной листья. Из тумана возник
человек. Подошел по скату горы к одинокой скамейке, присел. Спугнутая девочка
отодвинулась к краю. Не поворачиваясь, не делая резких движений, человек
произнес:
- Отдай зеркало и возвращайся домой.
- Нет! - сказала она сипло. Вскочила и побежала с горы - голубая бабочка,
застигнутая ненастьем, и босоножек, подвязанный веревочкой, мокро шлепал об
асфальт.
Девочка сидела на перилах балкона, перевесив ноги в пропасть. Правда,
пропасть была ненастоящая, всего в два этажа, да и девочка не боялась высоты.
А родители и тетя, которые боялись - были сейчас в другом месте. Девочка рвала
вишни прямо с дерева и бросала их в рот. Продолговатые листья были запорошены
августовской пылью, а вишни почти черные, с зеркальным блеском, сладкие до
обморока, и с каменными косточками внутри.
На балконе росли в ящике лопухастые георгины и при движении небольно
ударяли девочку по голому колену, тогда она морщила облупленный нос с
веснушками на переносице. Губы, подбородок и правая рука были липкими от сока.
- Туська! - закричал снизу пегий пацан. - Эй, Туська!
Девочка склонила голову с величием королевы.
- Гвардейцы приехали! В "Красном петухе" будут жить. Айда посмотрим!
Туська дернула узким плечиком: вида-али! О каких гвардейцах может идти
речь, когда теплая мякоть щекочет губы и солнце пригревает кожу. Тем более
кому-кому, а уж Миньке она бы никогда не показала, что заинтересована. Туська
аккуратно обгрызла и выплюнула косточку. Та упала точно на Минькино темечко.
Пацан отскочил и замахал кулаком:
- Ну, Туська, погоди! Доберусь я до тебя!
Девочка пренебрежительно фыркнула и уплыла в комнату, где сумеречно
блестели зеркала и старинная посуда в стеклянной горке. Шторы были задернуты,
создавая таинственный полумрак, пахло нафталином, пылью, немного кошками и
вообще чем-то таким, чем пахнут очень старые дома. На плюшевом пледе,
покрывавшем диван, дрых теткин кот Гематоген. Туська тронула его и уселась,
расправляя воображаемые кружева с видом томной и скучающей королевы. Если бы
ей не исполнилось двенадцать, отчего она считала себя уже взрослой, и если бы
тетка не велела строго-настрого не выходить из квартиры, она была бы уже у
"Красного петуха". Не так уж часто в их заштатный городок прибывают гвардейцы.
Туська подумала, чего она лишилась, и вздохнула.
- Видела?!
Туська не поняла, чего от нее хотят, но на всякий случай кивнула.
- Это возмутительно! - тетя сжала сухонькие ручки. Делиться впечатлениями
было не в ее обычаях, и внутри Туськи заиграл колючий холодок приключения.
- И магистрат не сказал ни слова против.
- Но гвардейцы...
- При чем тут гвардейцы! - тетка ожесточенно швырнула на колени Туськи
газетный лис





Содержание раздела