Валеев Диас - Слава - Солнце Мертвых
Диас Валеев
СЛАВА - СОЛНЦЕ МЕРТВЫХ
В близи можно было разглядеть, что лицо его, сухое, белое, как мел,
источено хронической многолетней усталостью.
- Господа!..
От долгого сидения затекла нога, и, не удержав болезненной гримасы, он
поднялся с кресла и прямой, но слегка подшаркивающей походкой прошел мимо
огромного стола для совещаний в другой его конец. Шеи, засунутые в стоячие
воротники мундиров, равномерно развернули затылки в другую сторону. Крылья
его носа чутко вздрогнули, еле уловимая брезгливая гримаса искривила сухое
лицо. Да, именно они, эти шеи, источали сейчас в его кабинете какой-то
специфический запах.
Сжатой в кулак, маленькой рукой он сделал какой-то непонятный жест
возле уха, дернув и указав большим пальцем куда-то себе за спину, и
помощник, пожилой штурмбаннфюрер, тут же подскочив к окнам и дернув за
шнуры, открыл фрамуги.
- Так вот, господа, фюрер предоставил мне генеральные полномочия в
таком размере, в каком он еще не предоставлял до сего времени. В настоящий
момент мы владеем самыми плодородными землями, какие только вообще имелись
в Европе. Такие житницы, как Франция и Нидерланды, имеют непревзойденную
плодородность. Бельгия является также чрезвычайно плодородной. Далее, в
наших руках Белоруссия, чернозем Украины... Но передо мной лежат отчеты о
намеченных вами поставках, и когда я рассматриваю ваши страны, цифры,
нарисованные вами, мне они представляются совершенно недостаточными.
Германия, когда мы в прошлом году хотели провести крупное мероприятие по
обработке земли, не имела и приблизительно того количества овощных семян,
в котором нуждалась. Они не были поставлены ни Голландией, ни Францией.
Когда эти друзья слышат, что дело касается немца, они начинают
лихоимствовать, взвинчивать цены втрое!
Той же слегка подшаркивающей неторопливой походкой человек в форме
генерала GC прошел к своему креслу. Огромная овчарка серой масти, лежавшая
у столика с телефонами, подняла голову, ударила по ковру хвостом. Человек
слегка нагнулся, коротко потрепал ее голову.
- Недавно я хотел купить гобелен. За него было запрошено два миллиона
франков,- легкая усмешка скользнула по лицу рейхслейтера.- Женщине
сказали, что покупатель хочет видеть гобелен. Она ответила, что она не
может доверить его чужому лицу.
Тогда ей сказали, что в таком случае она должна поехать сама. Ей
объяснили, куда она поедет. Когда она приехала, гобелен стоил уже три
миллиона франков.- И снова еле уловимая гримаса скользнула по засушенному
лицу человека в мундире.- Раньше все называлось проще. Разбоем. Это
соответствовало законной формуле - отнимать то, что завоевано. Теперь
формы стали гуманнее. Несмотря на это, я намереваюсь грабить. И грабить
эффективно! Я сделаю следующее! Я заставлю вас выполнить поставки,
ответственность за которые я на вас возлагаю, а если вы не сможете этого
сделать, тогда я поставлю на ноги органы, которые при всех обстоятельствах
вытрясут в ваших странах все, что нужно. Совершенно несуществен должен
быть для нас тот факт, что какая-нибудь француженка будет бегать вокруг
опустевших лавок, как размалеванная проститутка, крича о своих голодных
детях. Пусть жует свой гобелен, если таковой у нее еще есть, или идет на
панель и зарабатывает себе на пропитание там. Прежняя статистика ввоза и
вывоза уже не может удовлетворить нас.
Человек в мундире замолчал, поднял стакан с уже остывшим чаем, сделал
глоток.
Был тот переходной час, когда день сменялся наступающим вечером, и в
огромном кабин
