Веллер Михаил - Б Вавилонская
МИХАИЛ ВЕЛЛЕР
Б. ВАВИЛОНСКАЯ
Аннотация
Новая книга Михаила Веллера в блестящем и парадоксальном стиле, отличающем мастера, рисует озорные и чудовищные варианты нашего вчера, сегодня и завтра. Проза Веллера в остросюжетной форме ставит вечные вопросы – и наши современники дают на них неожиданные ответы. Опубликованные в «Огоньке», «Октябре», «Новой газете» отрывки из книги вызвали большой резонанс у критики и читателей.
МЕНЕ
БЕЛЫЙ ОСЛИК
Сначала требовалось достать белого осла. Он был не убежден, что именно белого, но так представлялось надежнее, с запасом гарантии, что ли. А еще спокойнее – ослицу.
Прежде всего осел ассоциировался со Средней Азией, Самаркандом, Тимуром, базаром и урюком. Но это рождало, в свою очередь, другую ассоциацию, неприятно анекдотическую: «Армянское радио спрашивают: можно ли доехать на осле от Ташкента до Москвы?
Ответ: нельзя – по дороге его съедят в Воронеже». В Средней Азии уже десять лет идут гражданские войны, а рисковать собой сейчас нельзя.
Когда то в городском зоопарке ушастый печальный ослик катал в тележке детей. Он цокал по аллеям мимо клеток и гуляющей публики (так и хотелось сказать – мимо клеток с публикой), прядал ушами и звенел бубенчиками, резиновые шины шелестели. Мысль о зоопарке была естественной.
Имея малый опыт еще советской, и больший – суровой и откровенной постсоветской реальности, обращаться в дирекцию он, конечно, не стал. Чем ниже уровень – тем легче цена вопроса. А спросил прямо на входе контролершу, пропахшее зверинцем бедное чадо унисекса, где конюшня: он хочет задешево поставить корма.
В большой, полутемной и пахучей конюшне две девчонки с метлами и скребками направили его к старшему конюху. Конюх был кайф, седеющая борода пахла хлебной водкой, сытно и уютно. Поскольку жеребцы ослов не переносят, ослиная семья содержалась в отдалении, непарнокопытное нацменьшинство.
– Белая ослица нужна,– прямо сказал он.
– Ну, и для чего вы мне это сообщаете? – хамовато бросил конюх.– Здесь не зоомагазин.– Отвернулся и закурил.– Тоже еще… Идите, гражданин. Я сказал: идите!
– Тонна комбикорма,– последовало уточнение.– И полтина баксов тебе.
– Ослы,– отчужденно сказал конюх через плечо,– белыми не бывают… посетитель. Ослы преимущественно мышастой масти. Серые.
Гнедые бывают. Карабахские ишаки, опять же… А альбинос – это феномен.
– Феномен, говоришь? Ладно. Стольник.
И два мешка овса. А овес нынче дорог,– не удержался он.
– А нынче все дорого,– отпарировал конюх, но снизошел до вежливого вздоха. Лицо его выразило мучительное желание человека сделать серое белым. И личное, почти дружеское огорчение невозможностью этого.
– Анжела месяц назад родила,– сообщил он наконец тоном дипломата, готового в кулуарах нарушить интересы родины из симпатии к партнеру – Девочка. Светленькая.
– Так пошли, посмотрим.
В тесном деннике замшевый, дымчато белый осленок ростом с табуретку топал копытцем в опилки. Он посмотрел на покупателя игриво печальными вишнями несовершеннолетней гейши.
– Повезло тебе,– сказал конюх.– Давай ка пива попьем.
Вопроса насчет обещанных кормов не было: все прикупалось на рынке или ближайшей к городу ферме.
Пиво было хорошее. Пробки конюх снимал кромкой обручального кольца. Борода его вспушилась, хлебный запах от нее усилился.
– Да хрен с ним, с кормами, это я сам разберусь. Бабки давай. Нет, ты погоди, считай сам: мне его списывать придется, это бумаги оформлять, начальство – оно тоже все понимает, верно? с этим считаться надо; репутация моя, опять же, страдает: это ве
