Вежинов Павел - Однажды Осенью
sf Павел Вежинов Однажды осенью… ru bg Ю. Топалова Niche niche@rambler.ru FB Tools 2006-06-03 FA72403C-53A4-4A76-835D-E8D0B1D7BD15 1.0 У меня онемела спина, я сидел здесь уже более часа, а он ни разу не шевельнулся на своей узкой кровати. Простыня на нем была без морщинки, как будто под нею лежал уже труп.
— Нет смысла, — прошептал он утомленно. — Нет никакого смысла во всем этом…
Я хотел ему возразить, но дыхание перехватило. Сделав паузу, он без всякой связи продолжил:
— То, что мы называем жизнью, по сути что-то совсем нереальное… Как нереальны облака, отраженные в гладкой поверхности озера… Озеро разволнуется — отражение исчезнет, но это совсем не значит, что исчезли и сами облака… Все, что случилось на поверхности воды, — смерть без значения…
— И все равно надо жить, — вставил я.
— Наверное, ты прав, — ответил он, поколебавшись. — Но это безрадостно: появляешься из ничего, существуешь и вновь превращаешься в ничто… Другое дело, конечно, если в чем-то находишь смысл собственного существования…
Я молчал. Белая больничная стена потемнела, вдали слышались раскаты грома. Только лицо его с чистыми, гладко выбритыми щеками белело в сумерках. Не поворачивая головы, он посмотрел в окно и тихо сказал:
— Надвигается гроза, тебе надо ехать.
— Ничего. Я на машине.
— Нет, нет, иди… Дорога станет скользкой, опасно…
Действительно, смысла сидеть здесь уже и не было. Я чувствовал, что распадается даже то малое, что я с большим трудом старался построить в его сознании. Я встал и протянул ему руку, но он как-то натянуто улыбнулся и не подал своей:
— Иди, иди…
В кабинете я нашел доктора Веселинова. Он склонился над рентгеновскими снимками. Один из них чем-то напоминал мне далекую галактику.
— Ну что? — спросил он, не поднимая головы.
Я замялся.
— Надо, надо его как-то убедить. Без операции я не могу гарантировать ему жизнь…
— Да, знаю, — сказал я.
Только теперь он выпрямился и посмотрел на меня своими странными оливкового цвета глазами.
— Я рассчитываю на вас… Его собственную волю не стоит принимать во внимание…
Я вышел с тяжестью на душе. Над ущельем нависли черные грозовые тучи. Я вывел машину задним ходом и медленно двинулся вниз по шоссе.
Гроза настигла меня уже на первых километрах. Это была запоздалая сентябрьская гроза, полная вспышек и грохота. Смотровое стекло заливали потоки воды, и я вынужден был остановиться, тем более что скаты машины были уже достаточно стертыми.
Встав на обочине, я заглушил мотор.
Мне знакомы грозы в Искырском ущелье, прежде я их даже любил: по шоссе в отсветах молний мчится бурный поток; с одной стороны — отвесная скала, а с другой — пропасть, дно которой тонет в тумане и потоках воды.
Я открыл боковое стекло и отодвинулся от руля, чтобы на меня не брызгало. Закурил сигарету. Мысли о смерти друга не оставляли меня. Он уже смирился с нею, и в этом самое страшное.
Я никак не мог понять, что значит смириться со смертью. Одежда моя все еще сохраняла больничный запах, я чувствовал тошноту. А что, если двинуться прямо в пропасть?
Но это же безумие. А разве не безумие все то, что мы делаем за время своего бытия? Вот что, возможно, происходит в душе моего друга!
Я продрог и поднял стекло.
Наконец гроза как будто стихла. Однако мелкий с порывами ветра дождь продолжал моросить. Но вот как-то неожиданно порозовел асфальт — на западной стороне неба в густой массе облаков открылось небольшое оконце. Сначала медленно, а по том и быстрее я двинулся дальше.
Не проехав и двух километров, я заметил на дороге человека. Заметил еще издали
