Власов Лев Александрович - В Отсеках Тишина
Власов Лев Александрович
В отсеках тишина
Аннотация издательства: Пожалуй, нигде не бывает такой тишины, как на
подводной лодке, когда она лежит на боевом курсе. В звенящем безмолвии слышны
только клекот винтов вражеских кораблей, дыхание стоящего рядом с тобой
товарища да стук собственного сердца. В эти минуты, когда до предела обострены
все чувства, особенно дорого прикосновение дружеского плеча и со всей полнотой
раскрывается сила и красота настоящего коллектива. Об этом и рассказывает в
своих воспоминаниях мичман Лев Александрович Власов, который почти четверть
века прослужил на подводных лодках. В годы Великой Отечественной войны он
старшиной электриков участвовал во всех боевых походах Краснознаменной
"С-104". Правдиво и просто бывалый подводник пишет о своих друзьях - матросах,
старшинах и офицерах. Интересны его мысли о воспитании молодых моряков, о
любви наших матросов к командирам и о том, как крепнет это чувство в моменты
тяжких испытаний.
Содержание
Глава первая. Три поросенка
Глава вторая. Дорога длиной в три года
Глава третья. Карское море
Глава четвертая. Новые победы
Глава пятая. Боевая эстафета
Глава первая. Три поросенка
Я отдыхал на своем "штатном" месте - на теплой широкой спине правого
гребного электромотора. Его монотонное гудение успокаивало и убаюкивало. В
нашем шестом отсеке тепло и уютно. Вот почему спать на жестком округлом теле
электродвигателя мне нравится куда больше, чем в мягкой сетчатой койке в
четвертом старшинском отсеке. Там холодно, особенно когда лодка идет в
надводном положении и через отсек летит морозный ветер к работающим дизелям. К
тому же беспокойно очень: в тесном проходе между рядами коек без конца снуют
люди и во время качки нет-нет да и заденет кто-нибудь тебя локтем по лицу.
Но дело не только в тепле и уюте, хотя, сами понимаете, это обстоятельство
немаловажное в длительном походе. Главное, почему мне нравится отдыхать в
своем отсеке, - это то, что здесь я все время на боевом посту, рядом с
подчиненными, и в нужную минуту могу вмешаться, помочь, поправить. А я,
вообще, считаю, чем больше старшина находится со своими матросами, тем лучше.
Уже засыпая, услышал возглас вахтенного по отсеку Аркадия Комкова:
- Торпедная атака!
Вскакиваю на ноги. Сна как не бывало. Занимаю свое место у переговорной
трубы. Матросы тоже занимают боевые посты, докладывают об их готовности.
Выслушав всех, кричу в раструб переговорного устройства:
- В шестом стоят по местам!
Гудят и гудят могучие электромоторы, неторопливо вращая гребные винты. А
мы дрожим от возбуждения. Сколько времени мы ждали этой минуты! Только бы не
сорвалась атака! Поспешно делаем все, что положено по боевой тревоге. Наглухо
задраиваем переборочные двери, проверяем аварийный инструмент, ручной
аккумуляторный фонарик, включаем переносную электролампу и подвешиваем к
потолку - подволоку, чтобы она свободно висела на своем кабеле. Мы уже знаем:
это надежно, лампочка не лопнет теперь при близком взрыве. Правда, все
светильники на лодке установлены на специальных амортизаторах, но это мало
помогает, и во время бомбежек лампочки все равно лопаются. На случай беды
завертываю мегомметр (мы его зовем меггером) и переносный трехвольтовый
вольтметр в полушубок и укладываю в укромный уголок - между электромотором и
бортом. Эти приборы, особенно меггер, постоянно нужны нам, и остаться без них
- перспектива не из приятных. Приборы надо сберечь обязательно. У нас уже
как-то было: во время авиационной бом
