Вязов Андрей - Летун
Андрей ВЯЗОВ
ЛЕТУН
Фантастический рассказ
"Для того, чтобы полететь, надо отказаться от всего, что в тебе
тяжелее воздуха", - так начинался трактат "О полетах без моторов, дизелей
и других механизмов". Он существовал всего в одном экземпляре, и его
автор, странноватый мужичок неопределенного возраста, суетясь и толкаясь,
пытался продать его на книжном базаре. Он просил недорого, но покупателя
не находилось. Вероятно, покупателей, с одной стороны, обескураживала
цена, а с другой - сам трактат. Он был написан от руки, явно неустоявшимся
почерком, с ошибками, местами вообще полуразборчиво... К тому же умещался
он в тоненькой ученической тетрадке, исписанной не до конца и имевшей вид
потрепанный и замызганный - словно на нее клали блины. Да и сам мужичок
вел себя для завсегдатаев книжного базара необычно: таскался с понурым
видом и выкрикивал:
- Кому трактат? Дешево продаю трактат!
И все же Белозерский, человек во всех отношениях скромный, пожалуй,
даже неуверенный в себе, любитель всевозможных букинистических редкостей и
потому частый гость книжного базара, спросил, когда мужичок проходил мимо:
- Кем он хоть написан, этот трактат?
- Мной, мной написан, - встрепенулся мужичок, - берешь?
- О чем же трактат? - вежливо осведомился Белозерский.
- О том, как научиться летать, - ответил мужичок, подходя к
Белозерскому поближе.
- Летать? - удивился Белозерский.
- Ну да, летать.
- Серьезно?
- Стал бы я врать! Пойдем, я тебе все объясню, - мужичок схватил
Белозерского за рукав и потащил в сторону маленькой березовой рощи.
Книжный базар, полулегальное сборище книголюбов, перекупщиков и
спекулянтов, располагался в небольшом пригородном лесочке; за ним
начинались поля, на которых там и сям виднелись кусты и березовые рощицы.
Белозерский не умел сопротивляться. К тому же ему не хотелось привлекать к
себе внимание и, проклиная себя за податливость, он потащился за мужичком,
надеясь под каким-нибудь предлогом от него отделаться. Мужичок шел впереди
походкой вечно куда-то спешащего и издерганного человека, и Белозерский с
трудом успевал за ним. Наконец они вошли в рощу.
- Да вот хоть здесь, - пробормотал мужичок и присел на полусгнивший
пенек. - Так значит ты летать хочешь? - обратился он к Белозерскому. - Это
запросто! Трактат чепуха, для отвода глаз. Вернее, для интереса. Тут даже
никакого трактата и не нужно - до того все просто!
Белозерский молчал. На некоторое время мужичок тоже замолк, а затем
продолжал:
- Трактат я тебе, конечно, отдам, но сперва в двух словах объясню
все, что в нем написано. Значит так, - мужичок потер ладонью лоб, - прежде
всего, для того чтобы полететь, необходимо отказаться от тела, которое
заведомо тяжелее воздуха.
- От какого тела? - оторопел Белозерский.
- От своего! - пояснил мужичок.
- Но как же это можно? - удивился Белозерский.
- Очень просто! Тебе зачем тело? Для форсу? Да оно и не твое вовсе!
- Как это не мое?! - возмутился Белозерский. - И как это я от него
могу отказаться, если это я сам и есть? Чушь просто какая-то!
- Да ты не кипятись, - тихо и ласково сказал мужичок, - ты не жалей
тело-то свое. Оно положенный срок отработает и как ты не ухищряйся -
сгинет. Сгниет и растворится в земле. Тебе его природа дала, она и отымет.
Для чего ж за него цепляться?
- Но как же я без него могу быть?
Белозерский даже вспотел.
- А кто же говорит, что без него? Ты подумай только, что оно, такое
вот, созданное природой, по своему даже хорошее, не твое. Ты сам по себе,
а тел
