Гаврилов Владимир - Будь Что Будет
Владимир Гаврилов
БУДЬ ЧТО БУДЕТ
Начиналась весна. В сущности, зимы как таковой и не было - сказалась
солнечная активность: стояла сухая бесснежная погода, как в марте и апреле.
Несколько дней назад Борис почувствовал, что переродился: тяжесть в теле,
какие-то старческие недомогания, скопившиеся за год и привычно
обострившиеся к концу зимы, буквально за одну ночь будто улетучились.
Появилось чувство легкости и новизны, как у новорожденного. По опыту
прежних лет Борис ждал этой "линьки" и знал, что всю весну его не покинет
- наряду с легкомыслием - особая болезненная инфантильность. В такие
периоды для него фактически начинался новый год, и никаких перегрузок его
организм не выносил.
Другое дело, что угрозы перетрудиться не существовало. В южном
курортном городе, где он жил, давно не было работы по его редкой
специальности. После увольнения с агонизирующего завода, нескольких лет
скитаний по школам с фотоаппаратом и нескольких месяцев в статусе
безработного Борис решился "закосить под шиза" в психушке, рассчитывая на
пенсию. Возможно, он и в самом деле был "шизом", так как с детства
отличался склонностью к внутренним диалогам, заумному философствованию и
эротическим фантазиям.
За последние годы многие из его дружков-бобылей "повыпадали в осадок".
Инфляция и безработица сильнее и сильнее сжимали свои тиски. Идти было не
только некуда, но и неоткуда, ибо у этих людей не имелось ни нормального
домашнего очага, ни семейного тыла. Многие из них называли себя
"приматами", поскольку жили ПРИ МАТерях-вдовах.
В ту зиму Борис часто ездил на велосипеде, благо погода позволяла. Вот
и нынче, в туманный безветренный день, он объехал своих приятелей, и они
сговорились встретиться у Михаила за карточным столом - с тем, чтобы
"провести вокруг пальца" свободное время, коего у них водилось в избытке.
Перед игрой Борису и его давнему другу и бывшему однокласснику Олегу
удалось сообразить на троих - иными словами, выменять у соседки бутылку
дешевой водки "На троих" за стеклотару. Михаил - старший в компании -
отличался уменьем готовить закуску на скорую руку. Антон - самый молодой -
прошел через руки психиатров и получил пенсию, как мечталось и Борису.
Правда, Антону "косить"
не пришлось: основанием для пенсии послужило осложнение после тяжелого
гриппа...
Собрались, сели. Борис расписывал пульку (играли в "тысячу" - особую
разновидность преферанса), Антон сдавал, Олег разливал на троих (Антон
после болезни не пил и не курил), Михаил резал хлеб, сало и лук. Первый
короткий тост - за удачу - снял легкое напряжение. Разыграли прикуп, игра
вошла в привычное русло, а время на электронных часах потекло быстрее и
свободнее.
Закурили.
- Моя сегодня совсем рехнулась, - пожаловался Олег на мать, - пристала:
"вскопай мне грядку".
На кой ей в конце февраля грядка...- Хвалю, - воскликнул Борис, пытаясь
увести беседу от наболевшей темы и объявляя козыря. Антон резко взмахнул
левой рукой, перебивая червонную даму тузом, и поддержал Олега:
- Вот что ей надо? В дом нельзя бабу привести.
Высверлит всю ее взглядом, а потом начнет ныть:
да она какая-то не такая, да зачем она тебе нужна... На днях хоть
повезло: не было ее, так мы успели с Валькой покувыркаться. Только я ее
проводил - заявилась, начала принюхиваться. Надо бы квартиру снять, да
денег нет.
Михаил ухмыльнулся, перебросившись понимающим взглядом с Борисом,
который записывал очки:
- А ведь ты не взял сто двадцать, - сказал он Олегу и, поудобнее
расположившись в
