Герасимов Сергей - Красный Жетон
Сергей Герасимов
Красный жетон
рассказ
Женщина, её звали Фрыалж511/2, все утро находилась в состоянии
сильнейшего беспокойства. Конечно, она не могла этого скрыть и, видя её
тревогу, телевизор показывал незатейливые веселые фильмы, вот уже третий
подряд - и все три без малейшего намека на трагедию. Погода, ветренная и
пасмурная, громоздившая тяжелые тучи над большей частью города, была
специально изменена в окрестности её дома, и здесь светило нежаркое
солнышко, порхали белые мотыльки, летали паутинки, стрекотали сверчки и
кишело все прочее в том же духе. Фрыалж511/2 знала, что стоит ей выпить
глоток газировки, как тревоги рассеются. Она с трудом сдерживала себя: в
газировку, как впрочем, и в воду из под крана, уже намешали сильного
успокоительного, а оно действует мягко и приятно. Так приятно, что стоит
лишь немного привыкнуть - и все, ты уже не можешь отказаться от следующего
глотка. Успокаивающее лекарство обязательно будет во всех продуктах,
которые лежат в холодильнике или которые Фрыалж511/2 купит в магазине - она
знала это и специально ничего не ела и не пила; сегодня она не хотела
успокаиваться.
Ее муж, Фрыалж511/1, волновался тоже, хотя не так заметно. Повод для
волнений был серьезным: их сын, которого в семье ласково называли
"Дробь-третий", вскоре должен был вернуться с ежегодного тестирования. Уже
дважды он получал красный жетон и, если это произойдет в третий раз, его
заберут на перевоспитание. И мать больше никогда не увидит его.
Дробь-третий всегда был сложным ребенком: он заговорил только в шесть
лет, когда все, кроме матери, уже потеряли надежду; да и после этого он
говорил мало, любил сидеть, уставившись в стену и часто отвечал невпопад.
Он закончил школу со средними успехами, не женился, не пошел работать, не
завел свое хозяйство как это обычно делали порядочные граждане. Сейчас ему
было тридцать три, но в сущности, он оставался таким же ребенком, как в
три, шесть или девять. Он был очень молчалив и иногда казалось, что он
снова потерял дар речи - он порой ничего не говорил неделями и только
какая-нибудь настоятельная необходимость выдавливала из него несколько
простых слов. Может быть из-за своего молчания он научился многое понимать
без слов - его матери часто казалось, что он просто читает её мысли. А
иногда он говорил что-то такое, о чем можно было думать неделями и все
равно не понять. Поэтому, когда он получил свой первый красный жетон, никто
не удивился.
Оба они, отец и мать, были далеко не лучшими и не самыми сознательными
гражданами города: достаточно сказать, что оба они имели розовые жетоны, а
Фрыалж511/2 даже однажды получила красный, к счастью, очень давно, в
возрасте всего лишь шести лет. Поэтому тридцать четыре года назад им
разрешили завести только одного ребенка, как то и положено по шкале Миамо.
Шкала Миамо состояла из двенадцати цветов и самыми благонадежными считались
получившие фиолетовый жетон. Таким разрешалось иметь любое количество детей
- многополодие даже поощрялось: за каждого рожденного младенца
выплачивалась значительная сумма. Одна семья настоящих фиолетовых жила в
соседнем доме, их звали Фюдкпо и все семеро отпрысков были абсолютно
счастливы своей беспроблемной равномернотекущей жизнью - а родители их уж
тем более. Получить фиолетовый жетон было заветной мечтой любого жителя
города, но ведь систему тестирования обмануть невозможно. Поэтому настоящих
фиолетовых на самом деле немного. Зато синих и сине-зеленых - хоть пруд
пруди.
- Мне в
