Библиотека в кармане -русские авторы

         

Глезер А - Беседа С Василием Аксеновым


Беседа с Василием Аксеновым
Интервью взял А. Глезер
Вашингтон, август 1983 года
"Стрелец" - 2-84
- Мне хочется начать наше интервью с вопроса, который поднял на
"Континенте культуры" в Милане Александр Зиновьев. Он говорил, в
частности, что интерес к современной русской литературе на Западе не такой
уж сильный, как казалось глядя из СССР, и это, наряду с другими моментами
- оторванностью от своего читателя, отсутствием серьезной критики и прочее
- ставят писателя-эмигранта в очень трудное положение. Зиновьев даже
говорил так: "Эмиграция для советского писателя есть всего лишь растянутая
во времени пытка, и в конечном счете - казнь". Разделяешь ли ты столь
пессимистическую точку зрения?
- В принципе, можно понять его аргументы, его озабоченность
ситуацией, ибо в определенных западных кругах действительно существует
какое-то равнодушие к современной русской литературе. Из-за этого и
возникает некомфортабельное чувство у писателя в изгнании. Но почему оно
не может существовать, это равнодушие? Такое разнообразное общество, такие
различные группы и различные интересы... И в определенных кругах, конечно,
существует равнодушие, а в некоторых даже и отвращение к русской
литературе. Я, между прочим, знаю одного американского слависта, который
всю жизнь занимается русской литературой, именно современной, и ненавидит
ее. Иногда, подвыпив, он говорит: "Я предпочел бы, чтобы они были древними
греками, чтобы были мертвыми, чтобы изучать их как древних греков".
Существуют разные круги. А есть такие, которые неравнодушны к русской
литературе, а есть и такие, которые любят ее, преданы ей. В принципе, сама
эта конференция в Милане как бы опровергала в общем Александра Зиновьева,
потому что я как-то не помню, чтобы в Советском Союзе происходили
конференции с таким колоссальным накалом интеллектуального спора и с таким
творческим потенциалом. Может быть, какой-нибудь съезд писателей
Узбекистана был на таком уровне накала или встреча писателей нечерноземной
полосы с писателями металлургических бассейнов. Но там-то накал другого
характера, наверняка, бывал.
- Да, кстати, Назым Хикмет мне рассказывал, что однажды очень бурно
проходил съезд писателей Азербайджана. Страсти особенно накалились, когда
распределяли места на кладбище. Каждый хотел получить место на солнечном
склоне.
- Конечно, в принципе эмигрантская литература не имеет детей. Вот это
серьезный вопрос. Она существует как бы всегда в одном поколении.
Например, в первой, послереволюционной русской эмиграции были блестящие
писатели и особенно блестящая философская школа. Они уходили, и за ними не
оставалось никого. Их дети, второе поколение, все больше ассимилировались
в западных культурах. Так что эти писатели, эти философы как бы пропадали.
Но на самом деле они не пропадали. Это была как бы "тайм-капсула", как
здесь говорят, бомба времени, переброс через поколение. И они пришли к
внукам в Советском Союзе. В общем, они сыграли очень существенную роль в
развитии нашего поколения как писателей, когда мы их открыли.
- А сейчас, мне кажется, интерес к русской литературе на Западе
гораздо больший, чем в их время.
- Гораздо больший. Гораздо. Общество изменилось. Мы испытываем,
конечно, трудности всякого порядка. Но таких трудностей, какие были у них,
не испытываем. Западное общество намного внимательнее к нам. И вся
обстановка другая. Наши книги, изданные здесь, читает сегодня и наш
основной читатель, который находится в России. А часть читателей оказал





Содержание раздела