Библиотека в кармане -русские авторы

         

Горький Максим - Мужик


А.М.Горький
Мужик
Очерки
I
В провинциальных городах все интеллигентные люди друг друга знают,
давно уже выболтались друг пред другом, и, когда в среду их вступает новое
лицо, оно вносит с собою вполне естественное оживление. На первых порах ему
рады, с ним носятся; более или менее осторожно ощупывают - нет ли в нем
чего-либо особенного, при этом иногда немножко царапают его. Затем, если
человек легко поддается определению, его определяют каким-нибудь словцом, и
- дело сделано. Новое лицо входит в круг местных интересов и становится
своим человеком, а если местные интересы не охватят его, оно будет скучать
от одиночества и, может быть, запьет, сопьется с круга,- никто ему в этом
не помешает.
В деле познавания нами души ближнего есть какая-то странная
торопливость,- мы всегда спешим определить человека как можно скорее.
Поспешность эта в большинстве случаев ведет к тому, что тонкие черты и
оттенки характера не замечаются нами, а может быть, даже и намеренно не
замечаются, потому что, не укладываясь в одну из наших мерок, мешают нам
скорей покончить с определением, человека. И, наверное, часто бывает так,
что эти черты,- быть может, очень важные в человеке, готовые развиться в
нем до оригинальности,- не развиваются лишь потому, что остаются не
замеченными со стороны, и, может быть, человек сам заражается невниманием к
ним и борется с их ростом, боясь быть непохожим на людей. Если же эти черты
и оттенки особенно выпуклы, они вызывают в обществе даже враждебное,
чувство, и тогда к обладателю их начинают относиться так же, как нищие на
церковной паперти к своему товарищу, который получил от купчихи семишником
больше, чем они.
Полугода не прошло с того дня, как в наш город приехал на службу
архитектор Аким Андреевич Шебуев, и уже о нем заговорили, он стал желанным
гостем во всех интеллигентных кружках. Он сразу возбудил к себе всеобщий
интерес, но в то же время никому не понравился. Суждения о нем были очень
разнообразны, но одинаково сдержанны, сухи, и за ними явно чувствовалось
нечто нелестное для архитектора: какое-то недоверие и даже враждебность к
нему. Он не только не поддавался определению, но чем дальше, тем более
замечалось в нем каких-то еретических особенностей. Уже одно то, что он
ходил ко всем и никому не отдавал предпочтения, возбуждало неприязненное
чувство к нему. В каждом кружке есть своя мораль, свои симпатии и вкусы -
невидимые, но прочные веревочки, которые, связывая всех членов кружка в
одно целое, отграничивают его от других кружков. Было замечено, что Шебуев
не хочет связать себя этими веревочками и даже дерзко и насмешливо пытается
спутать или порвать их. А это вызывало раздражение против него, но вместе с
тем и усиливало интерес к нему.
Он и с внешней стороны сразу привлекал к себе внимание. Это был
человек лет тридцати, среднего роста, широкоплечий, с большой головой на
крепкой жилистой шее и несоразмерно длинными руками. Природа, должно быть,
очень торопилась создать его и поэтому отделала чрезвычайно небрежно. Лицо
у него было грубое, скуластое; широкий лоб слишком выдавался вперед, отчего
серые глаза глубоко ввалились в орбиты. Длинный горбатый нос некрасиво
загибался к русым усам и вместе с толстой нижней губой, которая казалась
пренебрежительно оттопыренной, придавал лицу выражение насмешливое и
неприятное. Но его живые, блестящие глаза несколько скрашивали это топорное
лицо, а когда он улыбался, оно принимало выражение добродушно-умное, но
опять-таки какое-то





Содержание раздела