Горький Максим - О Маленькой Фее И Молодом Чабане
А.М.Горький
О маленькой фее и молодом чабане
Валашская сказка
У людей очень много грустных сказок; промолчим на вопрос, почему это
так, и послушаем одну из них, новую сказку на старую тему, сказку, которую
рассказывают на Дунае, голубой реке...
Над Дунаем есть лес, старый, мощный лес. Он начинается с берега и
уходит далеко в глубь полей; ветви его деревьев нависли над синими звучными
волнами реки, и корни их, узловатые и сморщенные, вода целует и моет,
набегая на берег с тихим, ласковым звуком.
Жили в том лесу эльфы и феи, и старые, мудрые гномы построили в нём,
под корнями деревьев, дворцы свои, сидя в которых они думали думы про жизнь
и всё другое, про что нужно думать, чтобы быть мудрецом.
Ночами они выходили на тенистый берег реки и, сидя на камнях, поросших
мягким тёмно-зелёным мохом, и на старых, поваленных бурею стволах деревьев,
смотрели на волны и слушали то, что они шептали, тихо пробегая до моря из
непонятной, туманной мглой занавешенной дали.
В том же лесу жила и старая царица фей и четыре её дочери; а из них
самая меньшая была самой весёлой, красивой и смелой. Она была очень
маленькая, и её головка, вся в серебряных волнистых кудрях, походила на
пышно расцветшую лилию.
Целые дни она бегала по лесу, а когда уставала, то садилась на ветви
старого дуплистого бука; он стоял близко к тому краю леса, что выходил в
степь. Это было её любимое место, и с него, чрез пышный полог душистых
зелёных ветвей, волновавшийся, как море, чуть над ним промчится ветер, -
она видела бесконечную ширь степи, начинавшейся сейчас же за лесом и
уходившей туда - в розовато-голубую даль, где её край касался мягкой синевы
неба.
Она сидела высоко на ветках, ветер тихо качал их под ней, и она пела,
нежась на солнце, о том, как хорошо быть феей и жить в старом, тенистом
лесу.
Птицы, бабочки и все, кто жил вместе с нею, очень любили её, и ей
жилось хорошо, очень хорошо.
И вот с нею-то и случилась эта грустная история, о которой
рассказывали мне дунайские рыбаки.
Был май, - славный, весёлый май; свежая, ярко-зелёная листва,
рождённая им, ликовала; шум её лился широкой и звучной струёй в лазурное,
яркое небо, - а в нём тихо плавали белые пуховые облака и таяли в ярких
лучах весёлого солнца весны.
Фея качалась на ветках могучего бука и пела; старые ветви музыкально и
тихо скрипели, и зелень их шумно шептала хвалу песне красавицы-феи:
Хорошо на ветках бука
В ясный майский день качаться
И волной душистой звука
Песни леса упиваться!
Эта была её любимая и бесконечно длинная песня.
Хорошо весёлой белкой
Прыгать с той на эту ветку,
Разрывая белой ножкой
Паука лесного сетку!..
И вдруг до её слуха донеслась, как бы в ответ ей, другая звонкая и
смелая песня:
Хорошо в степном просторе,
Напоённом мягким зноем,
Наблюдать, как в небе-море
Мчатся тучки лёгким строем!
Фея удивилась и испугалась немного; эта песня прилетела со степи, и
тот, кто её пел, умел петь; звонко и стройно звучал его голос и, точно
поддразнивая её, вызывал на состязание.
Ветра буйного порывы
Степью бешено летят,
Точно в небе крошки-звёзды
Погасить они хотят!
Это пел не один из жаворонков и никто из соловьев; она знала все их
песни! Кто же это пел? Ей захотелось узнать.
Как красива сеть ветвей
Дуба мощного и вяза!
Она замолчала, - и, так как она была женщина, она была тщеславна, а
потому тотчас же и подумала, что со дня своего рождения лес не слыхал такой
красивой и звучной песни, как вот эта, которую она только что спела. Но не
успел
