Грешнов Михаил - Домой
Грешнов Михаил Николаевич
ДОМОЙ
- Смените кассеты на гелиографе Б-12. Завезете письма Со-
кольникову - они там ждут не дождутся. Что еще?.. - Степанов
тер подбородок, придумывая, что еще поручить Гурьеву. Под
пальцами у него скрипело - подбородок требовал немедленного
бритья. Впрочем, утро только что началось - хмурое ветреное
марсианское утро. В соседней комнате в спальных мешках зоре-
вали Беряари и Базилевич - геолог и химик, приехавшие вчера
с отчетами. - Да... - продолжал завбазой, - будьте осмотри-
тельны на дороге Тушинского канала. - Гурьев знал, что доро-
ге не меньше двух миллионов лет. - Ну, пока все, - Степанов
перестал тереть подбородок. - В добрый путь!
Гурьев повернулся и вышел, оставив начальника за отолом,
заваленным кипами бумаг, образцами пород, камнями, обтесан-
ными кем-то в незапамятные марсианские времена. Последним,
что видел Гурьев, прикрывая дверь кабинета, было усталое
осунувшееся лицо Степанова, руки, лежавшие на столе, как по-
казалось Гурьеву, в нерешительности: за что браться.
Кассеты подготовлены с вечера, перенесены в вездеход, по-
этому Гурьев сразу вошел в кессон, натянул скафандр и снизил
давление до наружного, почти до нуля, - атмосфера на Марсе
составляет сотые доли земной. Когда компрессоры, отсосав
воздух, заглохли,
Гурьев вышел наружу - в красноватый туман и вечно не
прекращавшийся ветер. Марс не нравился Гурьеву. Что тут мо-
жет понравиться - ветер, песок, холод?..
Проводив Гурьева, Степанов с минуту медлил: с чего на-
чать. Анализы почв, астрономическая, ареофизическая, биоло-
гическая информация, образцы пород, первые слитки кадмия -
Марс начал давать продукцию, - все это ждало отправки. Ко-
рабли на Землю стартуют сегодня в двадцать часов по местному
времени. Задержать их можно часа на полтора, на два (и то в
крайнем случае), а работы... Подписать, проследить, подтолк-
нуть, утрясти - руководящая толкотня достигнет сегодня апо-
гея. Так всегда в дни отлета. Какое там бритье! - Степанов
опять потер подбородок. Взгляд его упал на кучу докладных,
накладных, приказов, в которых разобраться надо было немед-
ленно. И он стал разбираться.
Подписывая бумаги, механически отметил рев вездехода.
"Пошел..." - сказал про себя Степанов и углубился в метеос-
водку, в которой вчера заметил неточность - надо исправить.
В смежной комнате зашевелились, закашляли - просыпались
Бернари и Базилевич.
- Иван, - сказал Базилевич, - ты передал сынишке бутоны?
- Нет еще, - ответил Бернари.
- С кем передашь?
- С Поляновым.
- Я тоже передам вязочку - с Гринем.
- Как хочешь, - согласился Бернари. - Можно и с Гринем...
Вывозить с Марса что-либо без разрешения запрещено. Но
все равно вывозили - разве за всем уследишь? Вот и сейчас
Степанов слышит сговор сотрудников. Однако не пойдешь и не
скажешь: "Запрещаю", - Бернари и Базилевич работают в пес-
ках, не покладая рук и не требуя выходных. Никто на Марсе не
требует выходных. А бутонов кругом - хоть греби лопатой:
окаменелости вроде земных белемнитов... До сих пор не разга-
дано: фауна это Марса или окаменелая флора. По форме - буто-
ны цветка, а может быть, они плавали или летали в воздухе.
Биологи за них еще не взялись; есть, говорят, задачи поинте-
реснее. А что на Марсе не интересно?..
Сверяя метеосводки, Степанов прислушивается к разговору
друзей.
Говорит Бернари:
- Паршивое это место - расселина Крага.
- А... - отзывается Базилевич.
- На дне ее почва органического происхождения. Гумус.
- Нанесло ветром,
