Библиотека в кармане -русские авторы

         

Грешнов Михаил - Странный Харрис


Михаил Николаевич Грешнов
СТРАННЫЙ ХАРРИС
- Доктор, вы не упрячете меня в сумасшедший дом? - Паци-
ент сделал движение, чтобы встать, может, бежать из кабине-
та.
- Минуту, Харрис...
- Дайте слово, что не упрячете.
Доктор Гейм сделал успокоительный жест.
Харрис откинулся в кресле, закрыл глаза, как от яркого
света.
Доктор разглядывал его. Большой лоб, уши, тесно прижатые
к черепу, вялые, неопределенного рисунка губы; тонкий, с
горбинкой, но отнюдь не орлиный нос, подбородок округлый,
слабый. Глаза... Они сейчас прикрыты дряблыми веками, но
цвет и глубину их Гейм заметил с первого взгляда. Темные
глаза, глубокие - единственное, что оживляло лицо человека,
когда он вошел в кабинет. Остальное - овал лица, морщинки в
уголках губне составляло в пациенте ничего примечательного.
Ни даже имя, Джон Харрис. Все стандартно, затерто, как на
тысячах подобных непримечательных лиц. Для психиатра такие
люди не представляют загадки.
- У меня галлюцинации, доктор. - Харрис открыл глаза. -
Странные галлюцинации! - Лицо его выражало отчаяние.
- Успокойтесь, - как можно мягче сказал Гейм. - Расскажи-
те, что вас беспокоит.
- Беспокоит!.. - выкрикнул Харрис. - Я не человек, нек-
то?!
Это было слишком, и Гейм подумал: такие иногда бывают
буйными. Однако долг психиатра обязывал не выдавать своих
мыслей, и на лице Гейма не дрогнул ни один мускул. Он молча
ждал - ожидание тоже успокаивающе действует на пациентов.
Действовало оно и сейчас, Харрис расслабился и вздохнул.
Но заговорить не решался - это было видно по его лицу.
- С чего началось? - осторожно спросил доктор Гейм
- Мне двадцать шесть лет, - отвечал Харрис, - и все эти
годы мне снились необычайные сны. Если это птица - я видел
каждое ее перышко, слышал пение. Если груша - чувствовал
вес, а проснувшись, ощущал вкус и запах.
Гейм молча слушал.
- Если я во сне дрался с мальчишками, - продолжал Харрис,
- я просыпался весь в синяках. Упал с дерева - проснулся с
вывихнутой ногой. Что это значило, доктор?
Гейм продолжал слушать.
- Однажды, - Харрис подался к врачу, - во сне я нашел зо-
лотую шведскую крону. Я не хотел с ней расстаться, боялся,
что ее могут отнять. Зажал в руке как можно крепче. Когда
проснулся - крона была в руке...
"Чепуха, - думал доктор, - все это объяснимо: синяки у
него оставались от настоящей драки с мальчишками, вывих -
после падения и, скорее всего, не во сне - наяву. Остальное:
кто из ребят не засыпает с грушей или с яблоком чуть ли не
во рту? Крону он нашел днем... Излишне возбудим, эмоциона-
лен, - ставил диагноз Гейм. - И пожалуй, у него навязчивая
идея".
- Дальше, доктор, - продолжал Харрис. - Крона удивила ме-
ня. Но золото было настоящим, и я истратил крону на сладос-
ти.
Ну и что? Гейм позволил себе отвлечься, заглянуть в окно
на улицу, заполненную движением. Это только доказывает, что
крона была настоящая...
- Вот такая, - услышал он голос Харриса, перевел взгляд
на стол.
На синем сукне лежал золотой кружок, величиной с пугови-
цу.
- Вот она! - сказал Харрис.
Гейм взглянул в лицо пациента, а когда опять поглядел на
стол, золота не было. Гейм готов был поклясться, что за весь
разговор Харрис не сделал движения руками, не поднялся с
кресла. Однако кроны на столе не было. Гейм опять поглядел
на Харриса и подумал: "Вдобавок еще и фокусник..."
Сразу ему сделалось скучно. Приходят вот и такие... Слу-
чайных посетителей Гейм недолюбливал. Доктор мечтал написать
книгу о филателии, потихоньку писал ее. Л вот такие





Содержание раздела