Библиотека в кармане -русские авторы

         

Григорьева Ольга - Стая


ОЛЬГА ГРИГОРЬЕВА
СТАЯ
Это случилось в незапамятные времена, когда по воле богов дети князей становились рабами, а великие ярды склоняли мечи перед дикарками из южных земель.
Айша обрела жизнь, чтобы стать смертью для последнего могучего воина Севера. Но она еще не знает своего предназначения, она просто ищет любви...
Славянские мифы, скандинавские саги, судьбы людей, власть богов, зов плоти и преданность крови — все это причудливо переплелось в новом историческом романе Ольги Григорьевой.
Любая из страстей рождает столько бед,
И столько волчьих стай в чащобе жрет обед;
Там — засуха и зной, тут — северная вьюга;
Там океаны рвут добычу друг у друга,
Полны гудящих мачт, обрушенных во тьму;
Материки дрожат, тревожатся в дыму,
И с чадным факелом рычит война повсюду,
И, села превратно а пылающую груду,
Народы к гибели стремятся чередой...
И это на небе становится звездой!
Виктор Гюго
В судьбе племен людских, а их непрестанной смене
Есть рифы тайные, как в бездне темных вод.
Тот безнадежно слеп, кто в беге поколений
Лишь бури разглядел да волн круговорот.
Виктор Гюго
Глава первая
ПРИТКА
Она столкнулась с Бьерном у обозной телеги — одной из многих, отправлявшихся в Альдогу1. Невысокий коренастый раб Бьерна нес большую корзину на длинном ремне, она — нелепый, драный, перебинтованный берестяной плетенкой короб. Не из тех, что матово поблескивают кожей в больших боярских домах, а еще прабабкин — твердый, плетенный из ивовых прутьев, с деревянным днищем.
— Отойди! — Бьерн отогнал ее от телеги, раб осторожно поставил корзину внутрь.
Короб она не выронила. Сжалась пред варягом — маленькая, костлявая, некрасивая, — зыркала исподлобья и молчала. Не уходила.
— Так, — он остановился, поглядел на оборванную девку, на ее жалкий короб, нахмурился: — Чего тебе?
— Мне надо в Альдогу...
Бьерн хмыкнул, отвернулся, направился к стоящим подле городьбы лошадям.
Нынче по зиме на Приболотные земли налетела неведомая хворь, унесла почти треть всех жителей. А когда вскрылся лед на Малой Рыське, многие уцелевшие отправились вверх по реке. Шли к родичам, что жили в других местах — посуше, полюднее.

Некоторые — из тех, кто побогаче, сами ладили обозы — снимались с насиженного места со всем скарбом, грузились на телеги. Победнее или вовсе осиротевшие лепились к ним, клялись Родом, что непременно отработают в дороге.

Звали таких просителей притками, как болячки, что липнут к человеку и отвязаться не хотят. Беженцы чаще брали взрослых приток — кому ведомо, когда потребуются в пути сильные руки ...
Пока Бьерн крепил на конской спине седло да прилаживал к луке клевец на короткой рукояти, девка вновь очутилась рядом. Прижала к пузу свои нехитрые пожитки, обхватила руками плетеные бока, шмыгнула носом.
— Как тебя зовут? — спросил варяг.
— Айша.
На самом деле у нее было несколько имен. Одно, родовое, дал ей жрец в дальнем болотном капище2, и знали его лишь тот жрец да она сама. Другое — общинное3, девчачье, никак не вязалось с ее узким, тонким лицом, тощей фигурой и глубоким грудным голосом.

Поэтому никто не называл ее по имени. Зато прозвище, данное ей давным-давно, прилепилось прочно, приросло и, как часто бывает, стало нравиться ей самой.
— Айша? — Бьерн удивился. Она кивнула:
— Мне бы приткнуться. Я отработаю ...
Ее упорство нравилось варягу. Он огладил лошадиный круп, усмехнулся:
— Отработаешь?
По тону Айша поняла — разрешил. Благодарно улыбнулась, сунула в телегу короб, влезла следом.
— Рейнар! — позвал Бьерн худого юркого мужика, вос





Содержание раздела