Библиотека в кармане -русские авторы

         

Григоров Григорий - Махно


Григорий Исаевич Григоров
Махно
1919 год. Полыхает Гражданская война. Меня, политработника Красной
армии, оставляют в Екатеринославе для подпольной работы, заменив мою фамилию
на кличку Григоров, ставшую моей фамилией на всю последующую жизнь.
Предатель выдает меня головорезам Дикой дивизии Шкуро. Допросы под пытками,
несколько раз теряю сознание. Мне пытаются помочь. Меня передают
екатеринославской контрразведке и помещают в камеру "смертников"
политической тюрьмы. Необычно пестрый состав заключенных. Сокамерник,
махновец Каретников, рассказывает о батьке Махно. Армия Махно стремительной
атакой захватила Екатеринослав, всех заключенных освобождают. В гуще
махновщины. На митинге слушаю Махно и анархиста, еврея Волина, речь которого
произвела на меня сильнейшее впечатление. Махновщина -- это широкое
крестьянское движение за передачу земли крестьянам и их экономическую
независимость от центральной власти.
На просторах бывшей Российской империи полыхала Гражданская война.
Деникинская Добровольческая армия подходила к Туле и находилась в двухстах
километров от Москвы. На Украине, в тылу Добровольческой армии, действовали
многочисленные большие и малые банды, воинские части, отколовшиеся как от
Красной, так и от Белой армий, и крестьянские отряды. Попав на территорию,
контролируемую каким-либо из таких отрядов, можно было оказаться в
неожиданной, острейшей ситуации. Вот один из эпизодов, связанный с вывозом
государственных ценностей из Екатеринослава в июне 1919 года. Командир 6-ой
Украинской дивизии Красной армии Григорьев поднял мятеж, объявив себя
самостийным атаманом. Когда его мятежная дивизия подошла к Екатеринославу,
мне и работнику губкома партии Ильченко поручили срочно вывезти из
городского государственного банка хранившиеся там золото, серебро и другие
ценности. Мы все сложили в мешки, погрузили в железнодорожный вагон,
опломбировали их и двинулись к Харькову. На станции Самойловка возле нашего
небольшого состава неожиданно появился конный вооруженный отряд примерно в
150 человек. Командир отряда, назвавшийся батькой Кнышем, крикнул: - Что
везете? -- Мы ответили, что везем хоронить на родину убитых солдат. Батька
скомандовал своей ватаге: - Шапки долой! -- и осенил себя крестом. Все
последовали его примеру. Кныш крикнул нам: - С богом, хлопцы! -- и весь
отряд помчался в сторону Павлограда. Я же подумал, что стало бы с нами, если
бы Кныш решил проверить содержимое наших вагонов. Страшное и кровавое было
время. Некоторые города и целые волости Украины по нескольку раз
захватывались различными самостийными отрядами и бандами. И каждый такой
захват сопровождался тем, что "новая власть" творила скорый суд и расправу.
В том же году все большую роль стали играть отряды махновцев, объединившиеся
в крупное, хорошо организованное воинское соединение во главе с Нестором
Махно. Неожиданно я оказался в гуще махновщины. Красная армия покидала
Екатеринослав, а меня, 19-летнего политработника 7-ой дивизии 14 --ой армии
оставили в городе для подпольной работы, заменив мою настоящую фамилию
Монастырский на подпольную кличку Григоров, под которой мне было суждено
прожить всю жизнь. Через Екатеринославское подполье проходил один из каналов
связи с подпольщиками Севастополя -- главной базы Черноморского военного
флота. Моя первая пездка в этот город прошла успешно. И вот вторая поездка.
Адреса явок в Севастополе заштиы в пояс брюк, а секретные документы по
подготовке восстания спрятаны в небольшом чемод





Содержание раздела