Громов Александр - Глина Господа Бога
Александр Громов
ГЛИНА ГОСПОДА БОГА
Нет участи хуже, чем подавиться за обедом. Это я вам точно говорю.
Почему?
Потому что знаю.
Само собой разумеется, на свете существует великое множество иных опасных
неприятностей, на своем мегавеку я повидал их предостаточно. До сих пор
вздрагиваю, вспоминая, как во время Большого землятрясения прямо под моими
ногами разверзлась трещина - та самая, которая позднее превратилась в
Атлантический океан, - так что мои задние ноги остались попирать больший
из кусков разломившейся Лавразии, а передние конечности устремились на
запад вместе с Новым светом... словом, не обхвати я тогда хвостом
ближайшую секвойю, худо бы мне пришлось. В ту эпоху хвост был полезным
эволюционным приобретением, в чем я неоднократно убеждался на практике.
Теперь-то, конечно, все иначе.
Но я отвлекся.
Помимо землетрясений мало радости доставляют также ураганы, удары молний
(для очень высоких существ), лесные пожары, ледниковые периоды, всемирные
потопы, а также падения астероидов и кометных ядер более десяти километров
поперечником. Трудно рассчитать так, чтобы не оказаться в ненужном месте в
нужную минуту. Что до войн новейшего времени, то есть начиная примерно от
Рамзеса Великого, то они хуже всех пережитых мною вулканических
извержений, вместе взятых. Я уже не говорю о современных самодавящих и
саморасчленяющих транспортных средствах и иных новомодных напастях, к
которым не успеешь толком приспособиться, как - р-раз! - и
приспосабливаться уже не надо, да и некому. Но хуже всего, повторяю,
подавиться за обедом, особенно если поблизости нет никого, готового
хлопнуть тебя по спине. С одной стороны, эта смерть далеко - и очень
далеко! - не мгновенная, с другой стороны, природное естество не успеет
прийти тебе не помощь. Ему, естеству, для этого требуются не секунды и
даже не минуты - дни и недели.
Само собой, только для мелких трансформаций. Для крупных - больше.
Поубивал бы тех, кто любит болтать за обедом, да еще обращается при этом
ко мне! А уж любителей рассказывать за столом анекдоты, особенно смешные,
я бы судил по всей строгости за покушение на убийство при отягчающих
обстоятельствах и приговаривал бы к ампутации языка. "Когда я ем, я глух и
нем!" - думаете, с чьей подачи придумано и пошло гулять по свету? С моей!
А много ли толку? Очень жаль, что нельзя заставить болтунов принимать пищу
с кляпом во рту.
Один из таких типчиков, достойный того, чтобы к его языку привязали
пудовую веригу, как раз сидит напротив меня с супругой и переводчиком и не
столько жует, сколько расточает комплименты еде, напиткам, обстановке,
русскому гостеприимству и черт знает чему еще, переводчик уже вспотел,
поспевая за ним, а мне каково? Не всякий раз можно отделаться обаятельной
улыбкой, иногда надлежит ответить, а то и предложить тост. Не-на-ви-жу!
Не то беда, что мне приходится скрывать свое знание ста семидесяти языков
и наречий, признаваясь во владении лишь двумя-тремя, а то беда, что я
боюсь за свою жизнь. Двуногим эфемерам, обильно расплодившимся за
последние несколько тысяч лет, и то случается задохнуться, отправив не в
то горло кусок пищи, - это с их-то ничтожным периодом жизни! Попробуйте
пожить с мое - я очень удивлюсь, если страх подавиться пищей не вытеснит
из вашего подсознания все остальные страхи после миллиона-другого прожитых
лет. Землетрясения и покушения на президентов случаются куда реже, чем
застолья. Теория вероятностей против меня. Иной раз и хотел бы уклониться,
да нельзя
