Гуревич Георгий - Понимать Фантастику
Г. ГУРЕВИЧ
ПОНИМАТЬ ФАНТАСТИКУ
Очерк
Все читатели "Мира приключений", конечно, любят фантастику, иначе не
читали бы "Мир приключений". Но любить - это еще не означает понимать. К
сожалению, однако, этот вид литературы не проходят в школах, даже в
институтах изучают редко, а между тем фантастика непроста, многообразна,
некоторые ее разделы противостоят друг другу, друг друга опровергают. И
сколько же чернил было пролито теоретиками, сколько бумаги исписано,
сколько крови испорчено в яростных спорах о том, что такое самая настоящая
фантастика, настоящая научная фантастика, и допустима ли ненаучная, или
же, наоборот, ненаучная и есть самая высокохудожественная литература,
тогда как научная - не литература, жалкое подобие литературы, не искусство
вообще.
Дело в том, что людям, писателям и литературоведам в частности,
свойственно уважать свой труд, свою личную деятельность считать важной и
даже самой важной. Мог бы сослаться на Катюшу Маслову из "Воскресения"
Льва Толстого, но лучше ограничиться цитатой из Чехова: "Ты, Каштанка,
насекомое существо... Супротив человека ты все равно, что плотник против
столяра..." И литературные столяры в фантастике, возможно, даже умелые
мастера-краснодеревщики, утверждали, что их труд, их специальность, их
любимая тематика и есть настоящая научная фантастика, все же остальное,
что в их направление не укладывается, все, что пишут литературные
плотники, каменщики, штукатуры, землекопы и прочие строители дворца
фантастической литературы, - ненастоящая, нехудожественная, не наша
фантастика, следует ее осуждать, не допускать, не издавать вообще.
Как же характеризовали, как определяли научную фантастику различные
краснодеревщики (или каменщики, штукатуры, плотники от литературы)? "Это
литература крылатой мечты", - говорили одни. "Нет, литература
художественного предвидения". "Нет, литература занимательного изложения
науки". "Приключения с элементами фантазии". "Разновидность гротеска".
"Круг тем, никакой не жанр". "Один из приемов художественного
человековедения". "Литература новых идей". "Литература научной романтики".
"Изображение человека и общества будущего".
Все было верно, и все неверно, потому что узко. Было правильно для
одной группы произведений, неправильно для другой группы.
Где же лежала истина?
Не посредине, не на одном краю и даже не в синтезе. Истина была в
сумме. Чтобы удовлетворить требования всяких читателей, нужны все
разновидности фантастики и самое широкое ее определение. А именно:
фантастика - это вид художественной литературы, в котором важную роль
играет необыкновенное, невероятное, небывалое или несуществующее. Так
просторно для любого варианта.
Определения в искусстве условны. Их не докажешь вычислениями, не
проверишь лабораторными опытами. Доказывать приходится прецедентами:
дескать, бывал такой пример в литературе. К сожалению, у научной
фантастики, у фантастики всякой много недоброжелателей, некоторые из числа
непонимающих или невоспринимающих, другие - из "краснодеревщиков".
Напоминаю, краснодеревщиками я назвал мастеров-специалистов, приверженцев
одного узкого направления. Поэтому нельзя ссылаться на практику
современной фантастики. Недоброжелатели скажут: "Так нельзя писать, так не
надо писать, нельзя фантазировать в литературе". Вот и приходится
напоминать, что "Мастер и Маргарита" Булгакова - это типичная фантастика
("Ах, что вы, это же высокая литература!"). Фантастика "Клоп" и "Баня"
Маяковского, "Трест Д. Е." Эренбурга, не г
