Библиотека в кармане -русские авторы

         

Дарк Олег - Литературная Жизнь


Олег Дарк
ЛИТЕРАТУРНАЯ ЖИЗНЬ
Маша лежит на столе.
Ф. М. Достоевский
Мария шила.
Саша Соколов
Я очень люблю свои ноги. Они длинные, с твердыми икрами и гладкой
натянутой кожей, с россыпью мелких родинок на бедре. А на лобке - крупная,
раздутая, как клоп. Она все сосет и сосет, и наливается. Ее нельзя прятать. Я
думаю, она мне придает. Ее хочется поцеловать, взять губами, потрогать языком,
откусить. Я люблю брить лобок. Когда дома никого нет, я сажусь на диван,
согнув в коленях и раздвинув. Масляные локоны скользят и ласкают промежность,
как птицы. Некоторые застревают. Я их стряхиваю. Я разеваю и разеваю, пока не
упадет. Ножницы - большие, как у крокодила. Они иногда цепляют, и тогда
больно. Потом я беру папину кисточку. Он, конечно, ничего не знает. Его бы,
наверное, вырвало. Мне нравится, что он себе щеки после меня. В крышке
разведено мыло. Я намыливаю и беру его бритву. Я каждый раз боюсь себя
поранить. У меня даже немного дрожит рука. Хотя, с другой стороны, - это
должно быть красиво, капельки крови, как вишневые зародыши. Но я никогда не
решусь вывести себе здесь кровавое солнышко, чтобы посмотреть. Я боюсь боли.
Волосы растут быстро. Уже назавтра - серое, колется и очень чешется. Я все
время украдкой сжимаю ногами и тру между собой. Я очень боюсь, что кто-то
заметит. Тогда я нигде не смогу появиться. А перестанет, когда отрастет
немного побольше. Я специально запускаю, чтобы можно было стричь такими
кольцами. Я слезаю с дивана и иду к зеркалу.
Я очень люблю в зеркало на свои колкий покатый лобок. Он похож на еловую
шишку. Я хотела бы прижаться к нему щекой. Я очень переживаю, что верхняя моя
часть не снимается. Я ставила бы ее рядом на пол. Я обняла бы свои ноги и
терлась о щетину щекой. Осторожно я трогаю пальцем разрез. Сначала я всегда
боюсь, но потом все равно дотрагиваюсь. Тогда они слегка подвигаются, как
живые. Несколько раз я провожу по ним сверху вниз. Я все время наготове
отдернуть. Сейчас же ажурное кружево лезет наружу, как улитки. Они слезятся,
как сыр или свеча. Мне очень хочется лизнуть их лаковые тела. Я бы хотела,
чтоб у меня такие были на лице. Я бы, наверное, не смогу лизать посторонней
женщине. Это я говорю не чтобы оправдываться.
Я очень люблю мыть свое влагалище. Я запираюсь, становлюсь в холодную
ванну и мылю руку. Я двигаю мыльным пальцем взад-вперед, доставая пленку. Она
легко растягивается и опять возвращается. Я бы могла ее проткнуть. Иногда мне
этого очень хочется. Мой клитор привстает на длинных ножках. Он мне грозит,
как розовый мизинец. Я глажу его по липкой головке. Внутри меня, я слышу, как
громко лопается пузырь. Из него быстро выливается жидкость. У меня вспыхивают
и все время горят щеки. Она стекает обратно по изрытым стенкам. Мыло тоже
лопается и пузырится в щели, как будто сперма. Но только потом не надо ни с
кем разговаривать и делать вид. Я не знаю, как бы я могла с мужчиной. У него
там все такое везде торчит и жесткое. Если бы можно было, чтоб он сразу
приходил и тут же уходил. Он мне станет делать больно. Я сажусь на краешек и
отдыхаю. Во мне очень тепло. Я смотрю на себя в зеркало. Оно висит на стене
напротив. Все говорят, что самая красивая часть моего тела - глаза. Но это они
просто не знают. Они коричневые, с увеличенными белками. От этого их все
замечают. А брови широкие, серые, косой рябью, как у елочки. И волосы тоже. Я
люблю коротко, чтобы были видны мои уши. И такая же под носом. Как будто
сложили пополам, но пропечаталось слабо.





Содержание раздела