Дмитрук Андрей - Аурентина (Летящая - 1)
Андрей Дмитрук
Аурентина
Цикл "Летящая" #1
Коралловый песок, блестящий, белый и тонкий, как алмазный порошок,
песок, уходящий с края необозримых пляжей в изжелта-голубую, почти
невидимую глубину воды; слоистые обрывы, прикрытые фестонами разноцветных
мхов; буйный, пронизанный солнцем лес в ущельях, ледяные родники, играющие
прозрачной галькой, - такой встречала гостей Аурентина.
Когда легкий алый "Эльф", спасательный катер П-7655, коснулся воды и
встал на три опорные подошвы, на дне, подобном застывшему сахарному
сиропу, заметались голубые многоножки, испуганно взвихряя пышную
дыхательную бахрому. И каждый капилляр этой бахромы был отчетливо виден на
глубине в десять человеческих ростов.
Виола первая выпрыгнула на берег, подала руку Алдоне. Та остановилась,
восторженно озираясь по сторонам, но Виола схватила за руку, засмеялась,
потащила. Бежали, увязая в песке, - он всасывал ноги с характерным
вибрирующим звуком. Не переводя дыхания, вскарабкались по шатким багровым
глыбам осыпи. Обе девушки - пилот и врач Спасательной Службы - были сильны
и прекрасно тренированы, да и тяготение Аурентины уступало земному.
Поэтому даже Усагр - Универсальный Синтезирующий Агрегат, смонтированный
на базе гравихода, - догнал бегущих довольно далеко от берега, в пряной
голубовато-зеленой степи с бархатными пятнами древесной тени на пышной
разрезной траве и шапках цветов. Получив сигнал, Усагр лег на брюхо и
принялся за работу...
Под серебристым зонтичным деревом Алдона поздравила Виолу с отменно
точным приземлением "Эльфа". Морской ветерок шевелил на волнах степи,
вздувал пузырями легкое полотнище парашюта. Опутанный стропами, зарылся в
гущу сочных стеблей тусклый бронированный шар. Девушки присели на
корточки, внимательно рассматривая грубую броню радиомаяка. Их
завораживала потрясающая вещественность голой, необлагороженной стали,
привычная жителям прошлых веков, но совершенно чуждая эпохе Виолы и
Алдоны. Было в этом шаре нечто от музейной рыцарской брони, от реликтовых
паровозов или танков - словом, от изделий тех дней, когда прочность
корпуса еще зависела от толщины стенок...
- Неужели действительно - сто два года? - спросила Алдона, любовно
прикасаясь к поверхности шара.
- Да, почти сто три - старт был в январе.
- Ты знаешь, я совершенно не представляю себе, как мы подойдем к ним,
как начнем разговор...
- Я тоже не представляю, но знаю, что подойдем и начнем.
- Они ведь еще не говорили на интерлинге?
- Ничего, - успокоила Виола. - Тогда тоже были международные языки,
хотя и не всемирные: русский, английский... Как-нибудь договоримся.
Алдона все так же поматывала головой, прикусив губу и расширенными
прозрачно-серыми глазами глядя на радиомаяк. Виола поднялась, устав сидеть
на корточках. За рощей зонтичных, как огромный трудолюбивый бегемот,
ворочался перемазанный грязью Усагр, извергал пенистую строймассу и
укатывал ее в виде гладкого пола. Живо покончив с этой работой, переменил
программу и выплюнул на пол первую гибкую кровать...
Отвернувшись от Усагра, Виола увидела подругу, лежащую на спине под
деревом и, недолго думая, пристроилась рядом. Так лежали они, время от
времени принимаясь обсуждать нюансы встречи, пока не совершились вокруг
них главные события этого дня. Быстрое солнце Аурентины сползло к местному
западу; возня Усагра стала невидимой, поскольку он возвел стены и крышу
дома вокруг себя и теперь "доводил" внутреннюю отделку; и наконец, в
зеленоватом сумеречном небе, чуть тронутом мазк
