Другаль Сергей - Светлячковая Поляна
Сергей Другаль
Дела земные
Светлячковая поляна
- От-то корова! - сказал восхищенный Олле.
Корова скосила на него огромный, с футбольный мяч, великолепный глаз,
обрамленный заостренными ресницами, и жарко вздохнула. Животному было некогда.
Животное ело.
- Наша скороспелка. - Сатон погладил корову.
Возле директора Института Реставрации Природы (ИРП) толпились пахнущие
одеколоном отпускные волхвы и цокали языками.
- Что вы видите спереди? - продолжал Сатон. - Вы видите степь, бывшую
саванну, прилегающую к лесному массиву ИРП. Видите разнотравье, сеноуборочные
автоматы и конвейер, подающий дробленую смесь кукурузы, древовидного пырея и
кустарникового клевера. А также коровьи головы... Посмотрите, товарищи,
налево.
Волхвы посмотрели. Лента конвейера с дробленой зеленью тянулась вдоль
уходящего за горизонт навеса, под которым в прохладе стояли в ряд черно-белые
коровы.
- Посмотрите, прошу вас, направо.
Та же бесконечная линия жующих рогатых голов, тоже травяное раздолье.
- Что мы видим сзади? - Сатон и волхвы обошли корову. - Мы видим вымя
диаметром полтора метра, видим присоски доильного аппарата и навозоуборочный
конвейер. Еда и дойка идут непрерывно. От каждой коровы молоко, примерно
триста литров в сутки, поступает в молокопровод и подается на завод. - Сатон
махнул рукой куда-то в сторону. - Вот и все.
Огромные, от земли до рогов метра два, коровы мерно жевали, слышалось
тяжелое хрумканье, дергались присоски, и журчало в трубах молоко. Вокруг
шныряли, надеясь на случайную утечку, возбужденные коты.
Необозримая, густо пахнущая шеренга рогатых колоссов - это зрелище
потрясало воображение. Удивить привыкших ко всякой лесной живности волхвов
что-нибудь да значило. Сатон был доволен произведенным впечатлением.
- Лесостепь, саванну мы осваиваем всего третий год, - сказал он. - И вот
первый результат, а? Скороспелку вывели наши генетики: побочный продукт
деятельности института. Мутанты. Два приплода за год... Э, вы еще быка не
видели! Танкер.
Он оглядел постепенно мрачнеющих волхвов. Их коричневые лица с белыми
пятнами недавно обритых бород и усов были сосредоточенны.
- Ну, - Сатон достал темные очки, спрятал за ними глаза. Так он всегда
делал перед спором. - Я же знаю, о чем вы думаете!
- То-то и оно, - сказал старший из волхвов, единственный небритый,
заросший жутким волосом. - Вытягиваем соки из почвы. Непрерывная косовица...
Надолго ли земли хватит?
- Плодородие мы возвращаем. Навоз идет в землю, вводим стимулирующие
добавки, нормированное орошение. Экологический баланс сохраняется.
- Не знаю, мастер. И вы не знаете. От этих стимуляторов, от мутагенов в
лесу сейчас такое творится, сам черт не разберет. А нас, смотрителей, мало...
- О штатах мы еще поговорим, но в целом за массив я спокоен. В лесу
реставрация идет полным ходом. А с годами все уляжется, уравновесится и придет
в естественную норму.
- Э, мастер Сатон. - Волхв погладил бороду, и Олле не к месту отметил, что
уже в третьей партии встречает принципиальных противников бритья. - Эти
мясомолочные монстры нужны, не спорю. Но они, пусти их в поле, откинут копыта,
ибо к природе отношения не имеют. Господи, жуют-то как!
- Не согласен. Да, эта корова рассчитана на автокормление, и в поле ей
делать нечего, она быстрее объедает растительность, чем передвигается. Но так
или иначе, она живая и, следовательно, часть природы. Скороспелка, целевое
животное. Молоко и мясо - вот ее функция.
- Я и говорю, к реставрации эта худоба отношения не и
