Библиотека в кармане -русские авторы

         

Дубровская Д В - Судьба Синьцзяна


Дубровская Д.В.
Судьба Синьцзяна
Обретение Китаем "Новой границы" в конце XIX в.
ОТ АВТОРА
Цзо Цзунтан в Синьцзяне (1869-1877)
В 60-х - 70-х гг. XIX в. Цинская империя повторно покорила Синьцзян руками
солдат армии своего полководца Цзо Цзунтана, проведшего знаменитый "Сичжэн" -
"Западный поход". Цзо, став палачом уйгурского и дунганского народов,
одновременно стал и героем Империи, увеличившим ее территорию почти на площадь,
равную трети Европы. Споры об историческом значении личности Цзо Цзунтана до сих
пор не утихают.
Историческая личность зачастую воспринимается в прямой зависимости от
политических реалий и обстоятельств, особенно, если подвизается на перекрестке
устремлений различных народов и социальных слоев. На примере нашего героя Цзо
Цзунтана мы увидим, что чем более человек, облеченный властью, считает себя
говорящим и действующим от имени государства, тем больше морально-этических
допусков он позволяет себе. Политика традиционно стояла по ту сторону
нравственности, ведь в ней присутствуют лишь соображения выгоды. Если на каком-
то этапе своей деятельности завоеватель начинает творить благо для завоеванных,
значит, в данный момент это представляется целесообразным, ибо сытый раб
работает лучше голодного. Большая часть того, что мы привычно хотели бы
объяснить нравственными мотивами, чаще всего мотивируется именно политической
целесообразностью.
Клеймить Цзо Цзунтана "врагом уйгурского и дунганского народов" столь же
нелепо, как славить его политического оппонента Ли Хунчжана, выступавшего за
отказ от Синьцзяна, называя "лучшим другом мусульман", что, к счастью, не
делается. В убеждениях и действиях и того, и другого совершенно нет места ни
национальным симпатиям и антипатиям, ни тому, что называют "великоханьским
шовинизмом" или ксенофобией, есть лишь благо маньчжурской династии, как его
понимал каждый их них, дистиллированно политические мотивы, которые до сих пор
практически всюду принято считать высшими.
Щадящих завоеваний и усмирений не существует в природе. Цзо Цзунтан был
одинаково беспощаден как к подавляемым ханьцам-тайпинам, так и к шэньси-
ганьсуским дунганам, няньцзюням и мусульманам Синьцзяна. Попытка некоторых
китайских историков провести четкую грань межу между Цзо-реакционером, утопившем
в крови тайпинов, и Цзо-патриотом, вернувшим Си-юй под крыло Империи, более чем
неправомерна. Логика империи, действовавшей через него, проста: мятеж надлежит
подавить, "инсургентов" - покорить, а покоренных - использовать, порой даже
обласкав тех, кто уцелел. Совершенно другое дело, что в генной памяти народа
остаются войска "неверных", прошедших по городам и весям огнем и мечом, ведь
наследники утопленных в крови тайпинов так же индифферентны к злодеяниям "Цзо-
туфу", как наследник Пугачева к подвигам князя Потемкина Таврического.
Современные синьцзянские уйгуры могут превозносить благостные последствия
насильственного возвращения под власть Цинской империи и защиту их от российской
угрозы только из соображений имперской субординации, лукавя до поры до времени.
Еще одна немаловажная проблема, с которой нам также приходится иметь дело,
говоря о том или ином историческом лице - это проблема его восприятия на уровне
обыденного сознания. В таком случае, мы, видимо, смогли бы лучше понять
китайцев, если бы осознали, что понятие "сфера жизненных интересов", может быть,
в несколько иной формулировке, изобрели отнюдь не вашингтонские стратеги в
новейшее время. Ведь и Россия всю свою и





Содержание раздела