Екимов Борис - Размышления О 'земле' И 'воле'
Борис Екимов
Размышления о "земле" и "воле"
Часть 1. "Пути колхозные"
Неисповедимы пути господние - это древняя истина.
А пути человеческие?
На первых страницах своих сельских заметок, десять лет назад, писал я:
"Неведали земляки мои, что проводится реорганизация
сельскохозяйственного производства да и жизни прежней, им казалось - конец
света".
Пути человеческие зримы. Не пытаясь заглянуть в очень далекое прошлое, мы
можем представить, как и чем жили люди на этой земле.
Задонье. Ныне, в году 2001 - Волгоградская область Российской Федерации.
Немногим раньше - того же названия область Советского Союза. Еще ранее -
область Всевеликого войска донского. Названия разные, но вся та же, вечная,
суть: земля и люди.
XVIII век. "Казаки предпочитают скотоводство, поскольку скот может ходить
в поле всю зиму и требует мало сена... волы не употребляются в работу, а
продаются, молодые и жирные, мясо их очень вкусно. Многие казаки держат по 500
лошадей. Большая часть казаков торгует скотом и пользуется хорошими
доходами",- пишет об этих краях западноевропейский путешественник И.Фальк.
XIX век. Задонье - по-прежнему гнездо казачье. Главное занятие (кроме
царское службы) - мясное скотоводство и коневодство. В станице Голубинской
ежегодно осенью шумит Никольская ярмарка мясного скота, куда съезжаются купцы
со всей России. Отсюда гонят гурты на Москву.
XX век. Первая половина. Расказачивание и раскулачивание. Дела
раскулаченных, сосланных повторяют одно: "Брал в аренду землю... Выпасал
скот... Арендовал выпасы... Имел 300 голов... Продавал..." - мясное
скотоводство. Все та же Никольская ярмарка. Только скупщики скота именуются
по-новому - "красный купец".
Потом начались колхозы. В 1980 году в Калачевском районе 40 тысяч голов
крупного рогатого скота, 100 тысяч овец. Сдают государству мясо, молоко, да
еще зерна от 100 до 300 тысяч тонн. Конечно же, надо отметить, что если в
XVIII, XIX и первой трети XX века на этой земле "правила бал" житейская
экономика - "выгодно - невыгодно" (оттого и разводили мясной скот, а не
страусов), то при колхозном строе главенствовал лозунг: "Любой ценой!" И
потому пахали и сеяли даже на голом песке и камне, получая по два центнера
зерна с гектара. "Даешь поголовье!"- и овец разводили столько, что их порою
пасти было негде, а зимой они тысячами дохли от бескормицы. Но жизнь шла,
земля не пустовала.
Кроме людных хуторов - Большая да Малая Голубая, Большой да Малый Набатов,
Осиновский, Евлампиевский - были еще и многочисленные чабанские "точки":
Калинов ключ, Осипов, Фомин-колодец, Козловская балка, Хороший курган, Осинов
лог... Там постоянно люди жили зимой и летом. А еще - многочисленные полевые
станы, летние лагеря скота. А меж ними, конечно, дороги, пусть и грунтовые, но
с приглядом, уходом. В советскую пору, годы 70-80-е, колхозные и
райцентровские бульдозеры и скреперы круглый год работали. Иначе нельзя. Иначе
все производство встанет. Не будет зерна, молока и прочего. Не будет "плана".
А за это всему руководству "голову снимут". В колхозные годы все "планерки" в
правлении начинались с вопроса: "К фермам дорога расчищена?"
Теперь - иное. Некуда и незачем ехать. И потому дороги исчезают на глазах.
Кажется, еще недавно, поднявшись из Липологовской балки на гребень, катил и
катил я вниз к Россоши, к Фомину колодцу по наезженной, гладкой дороге. Теперь
здесь и на тракторе не проедешь. Бывало, с Клетского грейдера сверни возле
Калинова ключа налево - и куда хочешь тебя дороги п
