Емец Дмитрий Александрович - Добрынюшка Никитич Млад (Проездочка Богатырская)
Дмитрий Емец
Добрынюшка Никитич млад
ПРОЕЗДОЧКА БОГАТЫРСКАЯ
кибербылина
ЗАЧИН
Из-под белой березы кудреватыя,
Из-под чугунного креста Леванидова,
Шли выбегали четыре тура златорогие,
И шли они бежали мимо славного Киева-града,
И видели они над Киевом чудным-чудно,
И видели над Киевом дивным-дивно:
По той стене городовой
Ходит гуляет душа красная девица,
Во руках держит Божью книгу Евангелие,
Сколько не читает, а вдвое плачет.
Побежали туры прочь от Киева,
Встретили они турицу, родную матушку,
Встретили они турицу, порадовалися:
"Здравствуй, турица родная матушка!" -
"Здравствуйте, туры, малы деточки!
Где вы ходили, где вы бегали?" -
"Шли мы мимо славного города Киева,
Мимо стены городовой,
Видели мы над Киевом чудным-чудно,
Видели мы над Киевом дивным-дивно:
По той стене городовой
Ходит гуляет душа красная девица,
Во руках держит Божью книгу Евангелие,
Сколько не читает, а вдвое плачет."
Говорит тут турица, родна матушка:
"Уж вы глупые, туры златорогие!
Ничего вы, деточки, не знаете:
Не душа красна девица гуляла по стене,
А ходила та Мать Пресвята Богородица,
А плакала стена мать городовая,
По той по угрозе великой -
Нависнут над Русью тучи черные,
Поднимутся на Русь народы иноземные,
Поднимутся тьмою-тьмущей, бесчисленной.
Захотят они полонить землю русскую,
Церкви Божии православные до камней срыть,
Книги священные во грязи стоптать,
Чудны образы-иконы на поплав воды пустить,
Станут сиротить они роботят малых,
Уводить к себе полоны великие..."
Спрашивают мать туры златорогие:
"Ты скажи нам, мудрая наша матушка,
Будет ли русской земле спасение?"
Говорит турица таковы слова:
"Испокон веков стояла Русь на двух столбах.
Первый столб - душа русская,
Второй столб - силы богатырские.
Коль рухнут те столбы, тут и Руси не жить,
Коль устоят - и Русь матушка стоять будет, не пошатнется..."
ДОБРЫНЯ
По чаще глухой, по бронзовой, среди стволов чугунных ехал могучий русский
богатырь Добрыня Никитич млад. Конь под ним железный, подковки у коня
кремниевые, гвоздики на подковках титановые, седло под витязем кобальтовое на
двенадцати подпругах, тринадцатая не ради красы, а ради крепости богатырской;
глаза у коня - линзы драгоценные, из рубина выточенные. Сам Добрыня Никитич
богатырь не простой - тело у него стальное, в трех кузнях кованное, в печи
огненной закаленное, кудри у Добрынюшки серебрянные, кольчуга на нем
молибденовая, нагрудничек - вольфрамовый, шлем - с шишаком никелевым. Едет
Добрыня посвистывает, коня своего по крупу похлопывает, вспоминает он матушку
родную, что оставил он в Рязани купеческой.
Ай доселе Рязань слободой слыла, нонче Рязань слывет городом. Жил в Рязани
торговый гость Никитушка Романович с женой своей Омельфой Тимофеевной. Был
Никитушка Романович в плечах хромированных широк и мышцами пневматическими
силен, не любил Никитушка в лавке сидеть да монеты считать, а любил он на
охоту удалую выехать. Силу он имел великую, с одним ножом булатным ходил на
кабана бронзового, а на медведя железного, самосборного, ходил он с рогатиной.
Сколько раз Никитушку лоси на рогах подкидывали да медведи железные корпус
его когтями рвали тому счету нет, а ему все нипочем. Наложит латочку медную да
знай посмеивается, а на другой день снова на охоту идет. Совсем в Никитушке
Романовиче страха не было.
Да пришла пора, остановилось у него сердце атомное, закрылись глаза его
зоркие. Овдовела Омельфа Тимофеевна, осталась она на свете одна-одинешенька.
Тошно тут стало Омельфе, д
