Ескевич Галина - Океан Страсти 1
ЕСКЕВИЧ ГАЛИНА
ОКЕАН СТРАСТИ
(ОКЕАН СТРАСТИ 1)
Часть первая
Вальмонт
- Все прочее имеет смысл, все прочее, кроме того, что никак не поймешь. Иногда лежишь на снежной равнине под самым черным из небес и плачешь, а от слез вокруг вырастают цветы, потому что ты действительно любишь и готова жертвовать, жертвовать бесконечно...
- Сейчас и я это понимаю. Знаешь, тогда, у пропасти, я очень испугался, что никогда не смогу вернуться назад...
- Ты стоял на скользком льду и медленно скатывался в смерть, в эту черную дыру, - сказал тихо голос в темноте. - Руки твои раскрылись, пальцы растопырились, глаза не моргали. Потом ты что-то шепнул под нос. Наверное, выругался и вздрогнул.
Странно, ты ждал смерти как освобождения, сожалея лишь об одном...
- О чем?!
- Я ясно это поняла, я могла повторить это много-много раз, - теплые, ровно очерченные губы существа коснулись его губ медленно, чувственно, невесомо. - Любовная жажда - почти такая же яркая, как блеск звезд! Путешествие через сияющий образ женщины, подобной которой нет во всей вселенной... - образ стал удаляться, и невольный крик вырвался из груди мужчины, осознавшего, что никого рядом нет, а это всего лишь сон...
1
...Сияние перед ногами было невыносимым. Аромат неизвестности ошеломлял сознание, а душа освободилась от тела и поднялась над черными горами, снегом и льдом, чтобы ощутить первую или последнюю свободу.
Бардин покачнулся и подумал о том, что миг смерти все же не равен мигу наслаждения, как бы их не сравнивали. Беда заключалась в том, что нет ни малейшей возможности отличить истину.
Корабль далеко, связь прервана снежной бурей; и вот он, самоуверенный молодой болван, пересекавший десятки раз пустыни на родине, сошел с ума на чужой планете - в другой, но такой же опасной снежной пустыне. Зачем?
Снег внезапно начал таять и прозрачными каплями стекать по щекам. Не осталось сомнений - это конец жизни. Конец по такой глупой причине, как самоуверенность.
Хотел доказать себе, что силен, а оказался неудел в обычной мальчишеской вылазке, даже не вступив в какой-нибудь бой: так - от небольшого ума.
Гигант мороза прижал бардина к стене, и на борьбу с ним не хватило бы ни меча, ни выстрела. У природного соперника было оружие пострашнее: великий ветер, который способен гнать по небу тонны туч и заставлять дрожать огромные льдины, издающие ухающий, неестественно звенящий звук, от чего мерещится, что и ты всего лишь сосулька, хрупкий осколок от чего-то необъяснимо бесконечного.
Бардин чутко ощутил тепло. Оно коснулось его лица, словно зайчик света, который заигрывает с липкими весенними листочками. Какие-то неясные голоса кричали путнику его же имя - голоса друзей и незнакомцев.
Они были испуганны, резки, разумны, словно имели собственную сущность, но самое страшное - они обвиняли его! В том, чего бардин не сделал, не успел, в том, чего он еще не постиг и не понял, - в бесконечном ребячестве и фантастическом юношеском максимализме.
Да, запоздалое раскаяние некстати! Потеря ориентации, темнота в глазах - еще не признаки смерти, тем более когда сердце стучит, как огромный, тяжелый молот, и очень хочется выжить. "Ну же, непроходимый идиот, возьми в руки свое самодовольство! Ты можешь и не то!"
Кровавые блики перед глазами заставили сжать волю в кулак и отогнать навязчивые голоса, через которые вновь стали слышны завывание ветра и стоны ледяных глыб... Страшная, бесконечная синяя мгла.
- Молю-ю-ю! - эхо это было или только еще один болевой импульс, посылаемый мозгом, бардин не знал. Он вы
