Жемайтис Сергей - Жестокий Шторм
Сергей Жемайтис. Жестокий шторм
24 января 1976 года новый супертанкер "Олимпик
Брейвери" грузоподъемностью 250 тысяч тонн, выйдя в первый
рейс, сел на риф у западного побережья Франции.
Французские журналисты высказывают предположение, что
катастрофа была заранее запланирована владельцами танкера.
Страховые общества должны выплатить владельцам судна 50
миллионов долларов.
"Экспресс", Париж
Терпящий бедствие, никогда не нужно приходить в
отчаяние! Ты должен знать, что, когда тебе кажется, будто
ты уже находишься в самой бездне человеческих страданий,
обстоятельства могут измениться и все преобразить. Однако
не спеши и не питай слишком больших надежд. Не забывай,
что, если некоторые испытания кажутся нам невыносимыми, на
смену им могут прийти другие, которые сотрут воспоминания
о первых... Всегда будь упрямей, чем море, и ты победишь!
Ален Бомбар, "За бортом по своей воле"
ВЕТЕР - 29 МЕТРОВ В СЕКУНДУ
Алексей Горшков - матрос-второгодок - вывалился из своей койки и
покатился по мокрому палубному настилу кубрика к противоположной
переборке. Катер стремительно накренило, и Горшков очутился у трапа. Он
попытался встать и отлетел к столу, с трудом поднялся, обхватил столешницу
руками. При еще более сильном крене руки его сорвались, он упал возле
стола, успев ухватиться за ножку, и, напрягая все силы, старался
удержаться за нее. Ножка, судорожно дрожа, взлетала вверх, стремительно
падала, металась по сторонам. По кубрику катался чайник, проносились
вещевые мешки, чемодан старшины Асхатова своим окованным углом ударил
Горшкова в бок.
"Неужели нас сорвало с бочки и вынесло в океан? - растерянно думал
Горшков. - Как это могло случиться? Или, пока я спал, старшина получил
приказ идти в Рыбачью бухту? Нет, это исключено: мы уже стали на зимовку.
Сорвало с бочки! А я дрыхну. Может, ребят смыло? Разве можно удержаться на
палубе при такой качке!" Сам он накануне приболел, и старшина велел ему
лежать в постели.
Матросу казалось, что при следующем крене катер неминуемо перевернется,
в кубрик хлынет ледяная вода и он, Алексей Горшков, захлебнется, утонет,
умрет! Эта паническая мысль показалась ему вдруг такой несуразной, дикой,
что он невольно улыбнулся окровавленными губами.
Неужели он, "пенитель морей", как его, пусть в шутку, называли ребята,
да вдруг погибнет? Абсурд!
Он просунул ноги под стол, уперся в переборку и сразу почувствовал, что
так легче удерживаться на месте. По крайней мере, руки больше не
выкручивает из плечевых суставов, можно осмотреться.
Помимо "пенителя" матросы на базе называли Горшкова еще и "философом"
за то, что тот любил говорить: "Безвыходных положений нет, если правильно
оценишь обстановку и заглянешь в корень вещей". Вот теперь ему впервые в
жизни представился случай проделать и то и другое. А обстановка казалась
кошмарной. Несколько раз катер так падал на борт, что думалось: ему больше
не выровняться; все же суденышко, как ванька-встанька, начинало крениться
в другую сторону, на мгновение замирало на вершине волны или между водяных
холмов, затем все повторялось.
Стремясь заглянуть в "корень вещей", Горшков заметил одну
несообразность: сменился он с вахты в шестнадцать часов, проспал не менее
трех часов, темнеет в эту пору рано, а в кубрике почему-то было светло.
"Ах да! "Летучая мышь"!" - вспомнил он. И действительно, посмотрев на
потолок, увидел мотавшийся там фонарь. Сквозь закопченное фонарное стекло
сочился мутный красноватый свет. "Надо было вычистить стекло, - пр
