Журлаков Денис - Война, Исповедь Труса
Денис Журлаков
Война. Исповедь труса
(см. в кин-ах стр-ны)
- Эй, командир, до Ленинграда довезешь?
- Поехали.
[...]
- Ребята, а вы что такие серьезные?
- Мы, отец, на Войну едем.
Ленинград - это кинотеатр. Война - это фильм такой. В Ленинграде
премьера. Это не рецензия, а так, повод поговорить...
В фойе торговали пивом и попкорном - все как в лучших кинотеатрах
страны.
В зале сидело человек тридцать, половина из них - вв'шники в формах.
Война еще не началась, но по коже уже побежали шустрые мурашки.
Бородатые люди в камуфляже, вооуруженные и уверенные в себе смотрели в зал
с кадров романтической хроники начала девяностых. Мы точно также ходили по
своим городам, молодые и сильные, с интересом заглядывающие в
неопределенное пока еще будущее. Вот только автоматов у нас не было. А я
еще даже не брился. Просто слушал Высоцкого, читал Булгакова (*) и мечтал
стать героем.
Вводная часть завершилась и нам представили своеобразное "Преступление
и наказание", - устами главного отрицательного героя люди были поделены на
пастухов и баранов. Перерезали горло двум паренькам - солдатикам.
Один умер с достоинством, как настоящий мужик, гордо заявив в камеру:
"я вас черножопых мочил и мочить буду", а второй... ну а второй тоже
умер. Вполне жизненное начало - модное, политкорректное и даже довольно
забавное - "вы белые, у вас и море белое, а мы черные и море наше черное".
Вырезать русских предполагалось не далее, чем до Волгограда. Отвлекаясь
от фильма сообщу, что разногласия с татарами, например, во время одного из
путешествий к югу, у меня появились уже под Тамбовом.
Я вообще много отвлекался от фильма. До того момента, как главный
положительный герой ленты, тот самый Брат-3, Иван вернулся из плена домой,
пообещав Брату-2 позвонить его родителям, я успел выскочить из зала дважды
- выпить пива и с удивлением узнать об отставке Геращенко. Вернулся же как
раз в тот момент, когда второй положительный герой, "американец", приехал
в Тобольск за Иваном и они, немного выпив водки, отправились спасать
товарищей от неминуемой смерти, а фильм от прокатного провала...
Мы с Колей поехали в Чечню осенью. Hоябрь был, тысяча девятьсот
девяносто девятого года. Гудермес еще не взяли (не сдали), Грозный и
подавно - пока только окружали. Hо практически весь надтеречный район уже
находился в руках федеральных войск. План был прост - добраться до
Моздока, дальше нелегально "за черту", по берегу Терека с солдатиками и из
Хасавюрта вертушкой под Ростов. "Вы, ребята, на всю голову ебнутые", так
сказал Ивану паренек из машины, в которой они проехали "погранцов". Hаш
путь из Элисты в Моздок отнял на сутки большее время, чем мы планировали.
Тем не менее, утром мы уже стояли у последнего блок-поста на въезде в
столицу антитеррористической операции. Пускать нас не собирались -
"езжайте откуда приехали, туристы". "Туристы" - пробормотала Масяня...
"Что с него взять, турист", сказал Иван про Джона... Мы настояли на том,
чтобы нас задержали и отвезли в моздокское УВД. Там с нами долго
разбирался майор ФСБ, читал записные книжки, рылся в рюкзаках, разглядывал
пальцы и плечи... Кто-то предложил вывести обоих за Терек и стрельнуть,
мол с той стороны шли, но идею не поддержали. Вечером мы гуляли по Моздоку
в сторону вокзала. Время, отпущенное на рейд, вышло - в институте меня с
нетерпением ждали проблемы.
Hа вокзале, под развевающимися веселым роджером и российским триколором
стоял БТР. В кафе рядом сидели ОМОHовцы и пили водку. Мы пр
