Забирко Виталий - Ловля Млечника На Живца
ВИТАЛИЙ ЗАБИРКО
ЛОВЛЯ МЛЕЧНИКА НА ЖИВЦА
1
Я прибыл на Пирену трансгалактическим лайнером межна-
циональной компании "Торговый дом Кузнецова и внука Смита". Точ-
нее, лайнер доставил меня в систему Гангута, а уже на планету я
попал челночным катером, поскольку космопорта для галактических
кораблей на Пирене не было. Захолустная, бесперспективная для
торговли планета. Но для энтомолога - сущий рай, незагаженный
отбросами технологической цивилизации.
Катер приземлился на бетонную посадочную полосу посреди
плоской, выжженной солнцем, каменистой равнины и подрулил к зда-
нию космостанции: несуразной одноэтажной коробке с непомерно ог-
ромной чашей антенны галактической связи на крыше. За космостан-
цией виднелись чахлые деревья редкой рощицы, в центре которой
располагалось небольшое озерцо.
Встречало нас трое низкорослых темнокожих пиренита - все
босиком и практически голые: на двоих болтались просторные на-
бедренные повязки, а третий щеголял в потёртых шортах в обтяжку
и пробковом шлеме времён колонизации Африки. Как я тут же понял,
этот третий оказался не пиренитом, а единственным землянином на
планете - консулом Галактического Союза, пигмеем Мбуле Ниобе. В
дипломатическом корпусе Галактического Союза издавна повелось на
планеты с гуманоидным населением назначать консулов более-менее
похожих на аборигенов.
Мбуле Ниобе несказанно обрадовался моему появлению - жил он
здесь безвыездно двенадцать лет, до окончания контракта остава-
лось ещё три года, а заказываемые им грузы доставлялись с ока-
зией не чаще, чем раз в полгода.
Аборигены навьючили консульский груз и моё экспедиционное
снаряжение на четырёх громадных долгоносов с подрезанными
крыльями и погнали их к зданию станции. Насколько я знал, кос-
мостанция и посадочная полоса были единственными следами челове-
чества на Пирене. Чего мне и хотелось.
Пилот челночного катера попрощался с нами, катер без разбе-
га рванул в трепещущее от зноя марево у нас над головой и рас-
таял в зените. И настолько атмосфера Пирены была однородной и
изотермичной, что даже инверсионного следа в небе не осталось.
Рубашка на мне взмокла от пота сразу же после нескольких
шагов по Пирене, и я с ужасом представил, что вот так вот со
мной будет целых полгода. Климат на планете ровный, практически
без сезонных изменений.
- Снимай рубашку, - безапелляционно перейдя на панибратский
тон предложил консул. - Солнце здесь яркое, но не злое. Ультра-
фиолета в спектре мало, так что не обгоришь.
Изобразив на лице нерешительность с примесью некоторой
стеснительности, я вежливо отказался.
- Ну и прей себе, - махнул консул рукой, по-своему истолко-
вав мой отказ. - Через неделю сам снимешь, когда цивилизация с
тебя чуть-чуть пообсыпется.
Я только улыбнулся. При других обстоятельствах я сам бы без
напоминания стащил с себя рубашку.
Пока мы шли к космостанции, Мбуле Ниобе тараторил без умол-
ку. Странно, но двенадцать лет добровольной робинзонады не сде-
лали из него бирюка. Впрочем, оно и понятно - не времена парус-
ного флота. Межпространственная связь позволяла ему связываться
с любым закоулком освоенной Вселенной, и недостатка в собеседни-
ках он не испытывал - таких консулов-отшельников было хоть пруд
пруди. Но, естественно, общение с живым собеседником не шло ни в
какое сравнение с переговорами по межпространственной связи.
Поток консульского красноречия буквально захлестнул меня, и
мой сваренный вкрутую пиренской жарой мозг успевал схватывать
лишь обрывки из ра
