Загребельный Павел - Изгнание Из Рая
Павел Архипович Загребельный
Изгнание из рая
Роман
Авторизованный перевод с украинского Ивана Карабутенко
Роман известного украинского писателя Павла Загребельного "Изгнание из
рая" является продолжением романа "Львиное сердце". В нем показано, как в
современной колхозной деревне ведется борьба против бюрократов, формалистов,
анонимщиков за утверждение здорового морально нравственного климата.
ПРЕАМБУЛА, ИЛИ ПРЕДИСЛОВИЕ,
КОТОРОЕ МОЖНО И НЕ ЧИТАТЬ
Несколько лет назад (как не соответствует такое спокойное
словосочетание спазматическим ритмам времени конца XX века!) автор
опубликовал книжечку "Львиное сердце". Где она теперь? Навеки ли утонула в
той древнегреческой реке Лете, название которой странным образом
перекликается с нашими словами "пролетать" и "залетать", то есть исчезать в
безвестности, - или, быть может, зацепилась за чье-нибудь критическое перо и
растекается неуклюжими кляксами в гнетущих перечислениях имен и названий -
имя же им легион!
А тем временем автор в своем нахаль... (заменим это слишком
категорическое слово более мягким - "дерзости"), так вот в своей дерзости
отваживался тешить себя мыслью, будто его книжечка уже зацепилась где-то
хотя бы за самый краешек памяти благодарного читателя и еще посылает в миры
свои слабые сигналы, как это делают улетающие от нас галактики, которые
умерли миллионы лет назад и потому исчезают в безбрежности времени и
пространства темные и безнадежные, а их прежнее свечение еще мчится в
космосе и ищет теплых прибежищ в холодных полях вечности.
Что касается галактик - это если верить астрономам. А что касается
книг? Кто поставит свой высокий авторитет на защиту книги? Кроме того, книга
- и миллионолетия? Го-го, коза! Го-го, серая! - как писал сам же автор
"Львиного сердца" (кстати, проблема коз в новой книге найдет свое дальнейшее
развитие). Так давайте же мобилизуем все свое добродушие и снисходительно
улыбнемся на такую авторскую наивность (и на его нахальство, да, да!). В
особенности если вспомнить, что до сих пор в литературе высочайшие мечтания
не достигали дальше тысячелетий или столетий, а ныне, с развитием нашей
любимой техники и невероятным распространением книгоиздательского дела,
отсчет времени для книг ведется на десятилетия, а то уже и не на летия, а на
месяцы или... дни. И дело не в скоропреходящести и неустойчивости авторских
мыслей (если они есть в книге, если есть!), а скорее в качестве бумаги, на
которой печатаются книги, а еще: в качественном составе атмосферы, попросту
говоря - того воздуха, в котором они должны жить вместе с нами. Люди еще
как-то выдерживают. Приспосабливаются. Адаптируются (слово такое, будто тебя
бьют чем-то деревянным по голове, но ты только почесываешься и продолжаешь
жить дальше). Хотя человек и развивался вместе с животными, но он оказался
намного устойчивее своих диких побратимов. Может, он и не животное, а что-то
загадочное и необъяснимое, как тот домовой, о котором все говорят уже тысячи
лет, а видеть никто не видел? Животные не переносят грандиозных достижений
цивилизации и безмолвно исчезают (мы вносим их в Красную книгу и очень
гордимся своим благородством и благодетельством!), умирают, как те неведомые
галактики, мы же упрямо существуем дальше, не имея иного выхода, но и не
теряя надежд. Но книги наши, напечатанные на целлюлозной (а не на тряпичной,
как когда-то) бумаге, тоже не переносят чрезмерной концентрации промышленных
и автомобильных газов в атмосфере и постепенно разрушаются, растворя
