Библиотека в кармане -русские авторы

         

Замыслов Валерий Александрович - Горький Хлеб (Часть 7)


ЗАМЫСЛОВ ВАЛЕРИЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ
ГОРЬКИЙ ХЛЕБ
РОМАН
Часть VII
Глава 73
В РОДНЫЕ ДЕРЕВЕНЬКИ
Около недели посошные люди еще жили в княжьей усадьбе. Чтобы мужики
без дела не слонялись по двору, Андрей Андреевич заставил их в холопьем
подклете мять кожи, чинить хомуты, плести лапти для многочисленной дворни.
Сам князь был добродушен, приветлив, кормил страдников вволю.
- После удачливого похода господин наш всегда таков, - пояснил мужикам
Якушка, который ходил с перевязанной щекой, пряча под белой тряпицей
кровоточащий сабельный шрам.
Из сорока ратных мужиков с поля брани вернулись только три десятка.
Павших воинов хоронили с великими почестями в общей братской могиле.
На панихиде был сам государь Федор Иванович, святейший патриарх Иов, царев
правитель Борис Годунов, князья, бояре, Москва посадская. Царь плакал,
много и усердно молился и оказал большие милости победившему воинству.
Пожаловал великий государь ближнему боярину конюшему Борису Годунову в
награду шубу со своего плеча в тысячу рублей, цепь золотую, три города и
титул Слуги1 да золотой сосуд Мамаевский2.
Воевода Федор Иванович Мстиславский получил также шубу с царских плеч,
кубок с золотою чаркой и пригород Кашин с уездом.
Остальные князья, бояре, дворяне, дети боярские3 и другие служилые
люди были пожалованы государем всея Руси вотчинами, поместьями, деньгами и
дорогими подарками.
Всю неделю пировала Москва боярская в государевой Грановитой палате.
Посошные люди князя Телятевского получили за ратную службу от царева
имени по два рубля.
Мужики всей гурьбой потянулись в кабак на Варварку, до полуночи пили
за ратные успехи, поминали павших, опьянев, горланили песни.
Однако на другой же день князь Телятевский засадил крестьян вновь за
изделье. Мужики томились княжьей работой и рвались домой в деревеньки.
- Середина июля, братцы. Скоро зажинки на нивах зачинать. Басурман
побили - пора и по избам вертаться.
Вечером крестьяне повалились спать, а Иванка с Афоней вышли из
подклета, опустились на завалинку, заговорили вполголоса.
- В село тебе нельзя возвращаться, Афоня. Заподозрил тебя приказчик.
Видно, Авдотья рассказала Калистрату, как ты к ней в избу наведался.
- Сам о том все дни думаю, парень. Одначе не впервой мне в такие
передряги попадать. Выкручусь.
- Калистрат - мужик дотошный. Может пытку учинить. Выдюжишь ли?
- Выдюжу, Иванка. Хоть помирать придется, но и словом не обмолвлюсь. Я
мужик терпкий. А может, еще и обойдется.
- Добро бы так, Афоня.
- Сам-то как на село пойдешь? Тебя, вон, князь в свою оружную челядь
приписал. Стремянным при себе определил.
- Сбегу из усадьбы, друже. Мое дело землю пахать. Пускай князя другие
оберегают.
Через три дня государь всея Руси Федор Иванович повелел рать
распускать.
Князь Телятевский собрал мужиков на дворе и произнес:
- Святой Руси вы отменно послужили. Теперь ступайте в вотчину хлеба
убирать. После Ильина дня приступайте к жатве на моей ниве. Управитесь к
бабьему лету - доброго вина поставлю да на зиму лес разрешу валить. Езжайте
с богом.
Иванка прощался с Афоней за тыном.
- Передай отцу, что через пару дней в селе буду. О Гнедке пусть не
горюет.
- Жаль мне тебя, Иванка. Поедем в село с нами.
- Нельзя, Афоня. Князь и слушать не хочет. Ежели сейчас поеду - вернет
и на цепь посадит. Попытаюсь за эти дни добром отпроситься. А ежели чего -
сбегу.
На второй день Иванка снова заявился к Телятевскому в палату.
- Не рожден я холопом быть, князь. Отпусти меня из своей дружины.
Андрей Ан





Содержание раздела