Зиновьев Александр - Катастройка, Повесть О Перестройке В Партграде
Александр Зиновьев
Катастройка
Повесть о перестройке в Партграде
ПРОЛОГ
Раньше Партград был закрыт для иностранцев. Для этого были две причины.
Первая причина - в Партграде не было ничего такого, что следовало
показывать иностранцам. Было несколько церквей, но они не имели никакой
исторической и архитектурной ценности. К тому же все они, кроме одной, самой
захудалой, были закрыты. Был старинный монастырь. Но в нем помещался
антирелигиозный музей. В Партграде нельзя было найти даже расписной ложки,
плошки и матрешки, которые на Западе считаются высшим достижением русской
национальной культуры, хотя давно уже изготовляются в Финляндии. На весь
Партград был всего один самовар, да и тот находился в краеведческом музее.
Вторая причина, почему Партград был закрыт для иностранцев, заключалась
в том, что в нем было много такого, что не следовало показывать иностранцам.
Здесь расположены многочисленные военные заводы и училища, химический
комбинат, выпускающий не столько стиральный порошок, сколько секретное
оружие, микробиологический центр, занятый сверхсекретными исследованиями,
психиатрическая больница, имеющая дурную славу в диссидентских кругах. Около
города расположены исправительно-трудовые лагеря, тоже известные в кругах
диссидентов, атомное предприятие, хотя и предназначенное для мирных целей,
однако превратившее целый район в зону повышенной радиации. А главное, что
не следовало показывать иностранцам, это убогие жилища, пустые магазины,
длинные очереди и прочие атрибуты русского провинциального образа жизни.
С началом горбачевской "перестройки " положение изменилось коренным
образом. Оно изменилось не в том смысле, что вид страны и жизнь людей
улучшились (они- то как раз ухудшились), а в том смысле, что взгляд высшего
руководства на вид страны и жизнь людей ухудшился. Закончился первый период
советской истории - период сокрытия недостатков. Начался новый период-
период признания и обнажения недостатков. Причем, недостатки стали обнажать
не столько для своих граждан, которые об этих недостатках знали и без
указаний начальства, сколько для Запада. Можно сказать, что началась оргия
любования своими язвами и хвастовства ими перед Западом. Этот перелом совпал
с переломом в отношении к Советскому Союзу на Западе. Там стали
интересоваться не тем, что было плохого в советском образе жизни, а тем
фактом, что в Советском Союзе официально признали наличие плохого, и именно
это признание стали считать самым большим достоинством советского образа
жизни. Признание советских властей, что в Советском Союзе дела делаются
плохо и люди живут плохо, на Западе истолковали как показатель того, что
дела в Советском Союзе идут совсем не плохо и люди живут не так уж плохо. На
Западе простили Советскому Союзу все зло, случившееся в нем и из-за него, за
признание ничтожной доли этого зла.
Тучи советских людей устремились в западные страны, превознося
"перестройку" и заодно приобретая дефицитные в Советском Союзе вещи. На
Западе стали сравнивать Горбачева с Петром Великим и приписали ему намерение
широко открыть двери на Запад. Горбачевское руководство решило подкрепить
этот перелом в общественном мнении Запада, организовав поток западных людей
в Советский Союз. С этой целью в ЦК КПСС было принято решение превратить
Партград в образцово-показательный с точки зрения хода перестройки город (в
маяк перестройки) и открыть его для иностранцев. Произошло это при следующих
обстоятельствах.
На высшем уровне
Генеральный
