Библиотека в кармане -русские авторы

         

Злобин Анатолий - Горячо - Холодно


Анатолий Павлович Злобин
Горячо - холодно...
Очерк из цикла "Заметки писателя"
1. Мы все - из одного века
Ах, с какой яростью мы спорим на кухне, аж до посинения, на все
планетарные темы: добро и зло, внеземные цивилизации, виды на урожай и
прогнозы на инициативу, телепатия и закон заколдованного круга! Какие мы
умные, смелые, безответственные, пока мы на кухне! Но вот приходит час
сосредоточенности, когда ты остаешься один перед чистым листом бумаги и
хочется сказать сразу обо всем.
В истории человечества коротких веков не было, но бурные случались. Во
всяком случае, можно утверждать, что двадцатый век вместил в себя много
больше, чем любой из его предшественников.
И жизнь, как век, долгая, полосатая. В копилке памяти бренчит
разменная монета свершившихся дат. Что извлечется?
В критические дни октября 1941 года в Москве по приговору военного
трибунала был расстрелян старший машинист электростанции Н.И.Фирсов, 1907
года рождения. Обстоятельства дела таковы. Н.Фирсов в связи с угрозой
прорыва обороны Москвы получил приказ взорвать электростанцию. Положение
критическое, Москва готовилась к эвакуации. Электростанцию с собой не
увезешь - надо взрывать.
Но Фирсов сказал:
- Не могу рвать народное добро, - и отсоединил клеммы.
В тот момент эти действия были, естественно, расценены как измена
Родине. Расстрел.
Спустя два дня панически-тревожная ситуация миновала. Пришел приказ об
отмене взрыва электростанции.
Николай Ильич Фирсов был родным братом моей матери, я хорошо знаю эту
историю как семейную. В 1959 году Николай Фирсов был реабилитирован. В
нашем роду изменников не было.
А электростанция продолжала работать в Москве. Прошло еще некоторое
время, в начале семидесятых годов Анатолий Николаевич Фирсов, мой
двоюродный брат, решил ставить новый дом в деревне и поехал по московской
родне собирать деньги на стройку. Возникла идея обратиться к директору
электростанции, которая была спасена отцом Анатолия.
Молодой директор выслушал моего брата и сказал, что может дать
единовременное пособие в размере 30 рублей.
Анатолий Фирсов был уязвлен ничтожностью суммы:
- Он же народное добро спас. Миллионы.
Теперь не выдержал директор. Хлопнул ладонью:
- Кому оно нужно - такое добро? Мы на последнем месте в отрасли, нас
песочат на всех совещаниях. Мы же образец расточительности. Станция
построена в десятых годах, с допотопными котлами. Жжем угля в два раза
больше нормы. Если бы ее взорвали тогда, в сорок первом, имели бы сейчас
новую станцию. Стояли бы в моем кабинете красные знамена. А так - сколько
нам еще мучиться?
Недавно я там побывал. Электростанция продолжает коптить небо. Правда,
произведена некоторая модернизация: вместо угля станция топится газом.
Прежде жгли лишний уголь, стали жечь лишний газ - такой прогресс.
Эту семейную историю мы вспоминаем каждый раз, собираясь по фамильным
датам. И разгорается дискуссия на вечные темы долга, патриотизма,
жертвенности. Правильно ли поступил Николай Ильич, спасая станцию? И
вообще, нужен ли наш подвиг, если результаты его не очевидны?
В таком примерно виде семейная история затвердевает, передаваемая на
хранение третьему поколению - внукам. У Николая Ильича их шестеро.
В конце концов есть один из основополагающих вопросов века - что мы
передадим последующим поколениям? Деды начинают век, правнуки его
завершают.
2. Холодно - холодно
Военные воспоминания хранятся на особых полках памяти, поставленных в
основании бытия. Время от времени достается старым





Содержание раздела