Знаменская Алина - Пленница Дождя
ПЛЕННИЦА ДОЖДЯ
Алина ЗНАМЕНСКАЯ
Анонс
Кончилось детство, отзвенел последний школьный звонок... Впереди - долгожданная взрослая жизнь. Захватывающая, как приключенческое кино, полная страсти, как любовный роман...
Две девушки, еще вчера незнакомые, безоглядно спешат в бурлящую жизнь большого города.
Праздник ночных огней... Оправдает ли он ожидания двух мотыльков? Удастся ли Насте и Саше избежать таких испытаний, как предательство любимого мужчины и подлость сильных мира сего?
И существуют ли на свете ИСТИННАЯ ДРУЖБА и НАСТОЯЩАЯ ЛЮБОВЬ?
Да и еще раз - ДА!
Пели ты ждешь и веришь, мечты непременно СБУДУТСЯ!
Глава 1
Они все врут!
Саша отвернулась от жующих попутчиков и уставилась в окно. Очередная деревня с лужей на обочине сменилась плешинами посадки. И все же смотреть в окно было приятнее, чем созерцать поглощение яиц вкрутую, копченой колбасы и одноразовой лапши в стаканчиках.
Если бы ей досталась верхняя полка, она давно закрылась бы от мира простыней и сосредоточилась на своем. Но ей досталась нижняя, и в придачу - весьма общительные попутчики. Они так и норовили залезть в душу.
- Ну что, студентка, нос повесила? Ты покушай поплотнее, да и повеселеешь.
Это мужик в тельняшке. Весь вечер докапывается. То - куда едешь, то - кем родители работают.
Ждет, что ли, когда ему нахамят?
- Девушкам надо талию беречь.
Это тетка. Полторы тонны веса. Ест и дышит со свистом.
- Я сама в девчонках тонкая была. Тонкая, звонкая, прозрачная.
Мужик в тельняшке чуть не подавился. Замер, глаза выкатил, а потом как заржет!
- Ну ты, блин, тетя, врать горазда!
Все врут.
Саша закрылась журналом, словно дверь в свою комнату захлопнула. Мир заквашен на вранье. Ложь оплетает людей, как липкая паутина. Лепят себе легенды и живут в них как в норах. Так теплее.
Это правила игры, она поняла. Саша ненавидит ложь. Игра с фальшивыми правилами именуется жизнью, и она, Саша, вынуждена в нее играть.
Играть и не врать? Плохо получается. Нет, собственно, она просто не сказала правду. Если бы она сказала, что задумала, бабушка никуда ее не отпустила бы. Она вцепилась бы в Сашу мертвой хваткой, призвала на помощь все свои болячки, стала бы давить на нее.
Бить на жалость. И тогда Саша осталась бы. Со своими вопросами, на которые никто не хочет ответить.
Со своей тоской. А носить в себе обиду и тоску в семнадцать лет - ох как тяжело.
Мужик в тельняшке завернул остатки еды в пакет, шумно отрыгнул и сладко потянулся, хрустя суставами.
Саша не выдержала. Она спрыгнула с полки и прошла в начало вагона, к купе проводников. Там было открыто окно.
Она подставила лицо теплому ветру.
- Ничего, - сказала она себе. - Все куда-нибудь едут, и я еду. Подумаешь!
О бабушке старалась не думать. Предполагать, как та отреагирует на выходку внучки, - занятие не из приятных. Пусть реагирует как хочет.
В конце концов - что она могла ожидать от человека, которому столько лет сама морочила голову?
Саша целый год играла в сыщика. Ей бы к экзаменам готовиться, а она была просто одержима своей идеей. Сначала она собрала все школьные фотографии матери, что хранились среди всякого хлама в коробках из-под конфет "Ассорти".
Фотографии сплошь черно-белые, некоторые отливают коричневым. Мальчики на снимках длинноволосые, с отложными воротничками поверх пиджаков.
Смешно. Или, как сказала бы Лидка, стремно. Девочки - в белых фартуках. Стрижки "сессон".
Сашина мать, самая маленькая и хрупкая, стояла в первом ряду. Фигурой она напоминала Патрисию Каас. И губы, и взгляд были как у этой французс
