Каверин Вениамин - Два Капитана
Вениамин Каверин. Два капитана
Вениамин Каверин.
Два капитана
_________________________________
File from wasq@demo.nikiet.msk.su
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДЕТСТВО *
Глава первая. ПИСЬМО. ЗА ГОЛУБЫМ РАКОМ
Помню просторный грязный двор и низкие домики, обнесенные забором.
Двор сеял у самой реки, и по веснам, когда спадала полая вода, он был
усеян щепой и ракушками, а иногда и другими, куда более интересными
вещами. Так, однажды мы нашли туго набитую письмами сумку, а потом вода
принесла и осторожно положила на берег я самого почтальона. Он лежал на
спине, закинув руки, как будто заслонясь от солнца, еще совсем молодой,
белокурый, в форменной тужурке с блестящими пуговицами: должно быть,
отправляясь в свой последний рейс, почтальон начистил их мелом.
Сумку отобрал городовой, а письма, так как они размокли и уже никуда
не годились, взяла себе тетя Даша. Но они не совсем размокли: сумка была
новая, кожаная и плотно запиралась. Каждый вечер тетя Даша читала вслух по
одному письму, иногда только мне, а иногда всему двору. Это было так
интересно, что старухи, ходившие к Сковородникову играть в "козла",
бросали карты и присоединялись к нам. Одно из этих писем тетя Даша читала
чаще других - так часто, что, в конце концов, я выучил его наизусть. С тех
пор прошло много лет, но я еще помню его от первого до последнего слова.
"Глубокоуважаемая Мария Васильевна!
Спешу сообщить Вам, что Иван Львович жив и здоров. Четыре месяца тому
назад я, согласно его предписаниям, покинул шхуну, и со мной тринадцать
человек команды. Надеясь вскоре увидеться с Вами, не буду рассказывать о
вашем тяжелом путешествии на Землю Франца-Иосифа по плавучим льдам.
Невероятные бедствия и лишения приходилось терпеть. Скажу только, что из
нашей группы я один благополучно (если не считать отмороженных ног)
добрался до мыса Флоры. "Св. Фока" экспедиции лейтенанта Седова подобрал
меня и доставил в Архангельск. Я остался жив, но приходится, кажется,
пожалеть об этом, так как в ближайшие дни мне предстоит операция, после
которой останется только уповать на милосердие Божие, а как я буду жить
без ног - не знаю. Но вот что я должен сообщить Вам: "Св. Мария" замерзла
еще в Карском море и с октября 1913 года беспрестанно движется на север
вместе с полярными льдами. Когда мы ушли, шхуна находилась на широте
82ь55'. Она стоит спокойно среди ледяного поля, или, вернее, стояла с
осени 1913 года до моего ухода. Может быть, она освободится и в этом году,
но, по моему мнению, вероятнее, что в будущем, когда она будет
приблизительно в том месте, где освободился "Фрам". Провизии у оставшихся
еще довольно, и ее хватит до октября-ноября будущего года. Во всяком
случае, спешу Вас уверить, что мы покинули судно не потому, что положение
его безнадежно. Конечно, я должен был выполнить предписание командира
корабля, но не скрою, что оно шло навстречу моему желанию. Когда я с
тринадцатью матросами уходил с судна, Иван Львович вручил мне пакет на имя
покойного теперь начальника Гидрографического управления, и письмо для
Вас. Не рискую посылать их почтой, потому что оставшись один, дорожу
каждым свидетельством моего честного поведения. Поэтому прошу Вас прислать
за ними или приехать лично в Архангельск, так как не менее трех месяцев я
должен провести в больнице. Жду Вашего ответа.
С совершенным уважением, готовый к услугам
штурман дальнего плавания И.Климов".
Адрес был размыт водой, но все же видно было, что он написан тем же
твердым, прямым почерком на толстом
