Казанцев Александр - Клин Клином
АЛЕКСАНДР КАЗАНЦЕВ
КЛИН КЛИНОМ
Оглянувшись и никого не увидев на узенькой улочке, Вилена нырнула в
калитку. В квадратном каменном дворике старинного аббатства с узкими
стрельчатыми окнами столетиями размещался один из колледжей Кембриджского
университета. Вилена услышала оживленные голоса и увидела группу студентов.
Все они были в одинаковых шапочках и в черных мантиях разной длины, которая
свидетельствовала об академических успехах каждого. Чем лучше учился студент,
тем длиннее была его мантия. Это одеяние никак не вязалось с современными
прическами, сигаретами и даже с очками, впрочем выглядевшими так же
старомодно, как и мантии.
У Вилены сжалось сердце. Очки! Ведь ее Арсений, улетевший в звездный рейс,
носил очки... Как ошиблись они, думая, что переживут разлуку. Арсений не мог
поступиться своим долгом. А она хотела быть достойной его. И вот... Тоска
оказалась сильнее разума! Вилена даже не в силах была давать концерты. II
вдруг неожиданно согласилась ехать в Англию. Причиной тому было газетное
сообщение об "Уэллсине", якобы сооруженной в Кембридже.
Сэр Уильям Гретс, известный физик, придерживающийся своеобразных
теоретических взглядов на "Пространство-Время", объявил, что им построена
машина времени, которую он назвал "Уэллсиной". Он собирался с се помощью
доказать, что рядом с нашим миром существуют антимиры с другими значениями
масс, даже с отрицательными массами, и соответственно - с другим масштабом
времени, в том числе и отрицательным временем, то есть текущим назад. Принцип
ее действия заключался в перемещении в квазипространственном измерении в слои
"Пространства-Времени" с последующим возвращением из "антимиров иных масс и
времен" в нормальный мир, но уже спустя какое-то значительное для Земли время.
Отец Видены, крупный математик Юлий Ланской, назвал это сообщение "уткой",
современницей средневековья, а не звездных рейсов.
Вилена не возражала отцу, но в Лондон поехала.
И вот после шумного успеха в концертном театре "Ковент-гарден" она
незаметно ускользнула из отеля, чтобы не попасться на глаза репортерам.
Лондон показался ей удивительным. В нем по-особенному ощущалась
необычность нового. Может быть, потому, что движущиеся тротуары улиц проходили
мимо стародавних двух-, трехэтажных домов, в которых каждая квартира по
традиции имела отдельный подъезд, выкрашенный в свой собственный цвет. И мимо
этих домов не в омнибусах и кэбах и не в старинных "роллс-ройсах", а на
беззвучно скользящих лентах тротуаров спешили джентльмены с неизменными
зонтиками времен доброй старой Англии под мышкой.
Молодые люди в мантиях и шапочках прошли, не обратив на Вилену внимания.
За ними шагал пожилой мужчина, худой и элегантный. При виде ее он прижал
локтем зонтик и церемонно обнажил седую голову.
Вилена спросила его о сэре Уильяме Гретсе. Мужчина, продолжая держать в
руке шляпу, сказал:
- Мне будет очень приятно признаться великой пианистке, что именно сэр
Уильям Гретс, ее поклонник, сейчас приветствует ее.
Вилена обрадовалась:
- Профессор, я приехала в Англию с единственной целью - повидать вас.
- Вы оплатили свое желание с королевской щедростью, - поклонился старый
англичанин. - Это подтвердит каждый слушавший ваш концерт.
Начался дождь. Гретс раскрыл над Виленой зонтик и предложил войти в
здание.
Коридор с узкими окнами показался Вилене сырым.
Профессор Гретс провел Вилену в тесный кабинет с огромным камином.
- Современные представления о Вселенной упираются в теорию единого поля, в
котором
