Библиотека в кармане -русские авторы

         

Казанцев Александр - Звездные Пришельцы


Александр Петрович КАЗАНЦЕВ
ЗВЕЗДНЫЕ ПРИШЕЛЬЦЫ
Корабль шел под звездами. Они были низкие и пышные. Дул теплый ветер,
принося с берега запах апельсинов.
Теплоход "Победа" приближался к Италии.
Истории, рассказанные в кают-компаниях, всегда удивительны - на любых
широтах!
Советские туристы совершали путешествие вокруг Европы. Нам привелось
побывать в Риме.
Рим! Вечный город! Город пышных зеркальных витрин, неоновых реклам и
великолепных фонтанов, куда принято бросать монетку, ибо, по поверью, это
сулит новую встречу со столицей Италии. Город немыслимой автомобильной
толчеи, железобетонных громад, многоречивых мраморных руин и отшумевшего
тысячелетия назад, торжественно молчаливого Колизея. Здесь некогда
разгорались кровавые бои гладиаторов, теперь же бродят восхищенные
туристы, а по ночам крадутся бездомные кошки.
Рим - город величайшего в мире собора св. Петра, в котором поместился
бы современный стадион и где на полу отмечены размеры крупнейших храмов
мира. Рим - город традиций Возрождения, город искусства, город передовой
индустрии и живого средневековья, город радиозаводов, заводов Фиата и
мрачных стен Ватикана с узкими бойницами, вдоль которых прогуливаются
папские гвардейцы в опереточных формах: или в треуголках со шпагами, или
же в двухцветных арлекинских камзолах.
Вокруг снуют монахи, подпоясанные вервием, гуляют жгучеглазые девушки
с голыми коленками в юбках абажурчиками. Иезуит с бородкой под Иисуса
Христа рассуждает со мной о фресках Страшного суда, о статуе Аполлона
Бельведерского в музее Ватикана, о нарочито нарушенных скульптором
пропорциях, подчеркивающих величие красоты, и... ввертывает словечко о
"величии католической империи" с ее четырьмястами миллионами католиков.
Я спросил свободно владеющего русским языком иезуита, где в Риме
Площадь цветов. Он сразу насторожился, опустил жизнелюбивые глаза.
Да, 17 февраля 1600 года над Площадью цветов в Риме стелился дым.
Тошнотворно пахло горелым...
С костра инквизиции отказался сойти великий ученый, дерзостный
мыслитель Джордано Бруно. Он не пожелал отречься от своей крамольной,
опасной, еретической мысли о множественности миров, о существовании жизни
и вне Земли.
- То было время грубых нравов, - вздохнул красавец монах, которому
Орден поручил "оказать советским туристам внимание". - Напрасно Джордано
упорствовал. Ведь у него не было никаких фактов для выдвижения его
гипотезы.
Иезуит очень начитан. Он может говорить о чем угодно, даже о науке.
Перед ним такой пример, как выступление самого папы римского на съезде
астрономов в Риме, где гипотеза о разлетающихся галактиках была
использована его святейшеством для доказательства акта творения, после
которого и "полетели в разные стороны звездные острова".
- Роковая ошибка Джордано Бруно, - продолжал иезуит, поглядывая на
окружившую нас толпу туристов, - заключалась в том, что его гипотеза была
антинаучной даже с нашей, современной точки зрения, поскольку не опиралась
на известные факты.
Среди туристов оказался аспирант, которого мы все звали Феликсом,
молодой лысеющий человек в очках с тяжелой оправой.
- Позвольте, сеньор, - вмешался он в беседу. - Не все гипотезы в
науке предлагаются для объяснения уже известных фактов. Существуют два
различных метода научных исследований. Набирать экспериментальный и
фактический материал, искать его в любом направлении и после его получения
выводить закономерности. Это один подход. Есть и другой. Объяснять,
скажем, исследуемое явление и искать





Содержание раздела