Кивинов Андрей - Рокировка
АНДРЕЙ КИВИНОВ
РОКИРОВКА
— Алло! Квартира Дубовицких?.. Это из милиции беспокоят. Криминальной. Дочка дома?.. Так, срочно пусть приходит, мы без неё возбудиться не можем…
Ради Бога, не подумайте ничего плохого о Георгии, который не может возбудиться… Это он по запарке ляпнул, на автомате. На нашем ментовском жаргоне слово «возбудиться» означает всего лишь «возбудить уголовное дело», а не всякие там глупости.
Но в семье Дубовицких, понятная история, таких тонкостей не знают, поэтому я представляю, что сейчас происходит на том конце провода. Вы поставьте себя на их место. «Доченька, тебя в милицию вызывают». — «Зачем, мама?»… Далее по тексту.
— Прямо сейчас пусть подходит… Бегом. Нам ещё закрепиться надо… Жду. Седьмой кабинет.
«Закрепиться» — это процессуально оформить собранные улики…
— Какой все таки у нас народ бестолковый. — Жора бросает трубку на аппарат. — Зачем? Почему? Сказано — бегом, значит, так надо.
— Прибежит?
— Обещала… В конце концов, она хочет получить свои цацки или нет?
— Наверно хочет, иначе б не заявляла.
Три дня назад младшую Дубовицкую огорчили в родной подворотне.
Возвращалась Натали с институтской дискотеки поздней ночью по тёмной претемной улице, когда силы зла царствуют беспредельно, и прицепился к ней кавалер дракуловской наружности со стойким выхлопом водки сомнительного происхождения. Да ещё с ножиком в трясущейся руке.
Типа, одолжи на такси, до дома добраться. По хорошему. Что тут поделаешь? Пришлось сдать кавалеру тридцать рублей бумагой, пятёрку мелочью, пару колец, серёжки, студенческий билет, паспорт и льготный проездной.
Губная помада, пудра, средство предохранения, а также девичья честь молодого человека не заинтересовали. Натали, вернувшись в отчий дом, поведала страшную правду, и на семейном совете было решено обратиться в берегущие органы. Не столько из за золота, сколько из за паспорта.
На паспорте кавалер сегодня и спалился. Не понравился он чем то постовому в метро, слишком долго не мог в щель жетончиком попасть. Что в разгар операции «Вихрь антитеррор» крайне подозрительно.
Постовой кавалера за воротник и в пикет. Вежливо, согласно уставу потребовал мандат. Кавалер развёл руки, и в этот момент его обыскали.
И достали из широких штанин краснокожую паспортину Натали Дубовицкой.
— Твоя?
— Не моя.
— А чья?
— Нашёл.
— Хорошо, приляг в угол, мы сейчас.
Дальнейшую, техническую сторону вопроса опускаю. Уже час спустя кавалер сидел в кабинете Георгия и красочно рассказывал, как ему улыбнулось найти паспорт несчастной Натали.
— Ты прикинь, командир, я с утречка тяжёлый был, дай, думаю, по парку пробегусь. Пару километров. Типа, кросс, ну в смысле — трусцой. Растрясусь. Говорят, помогает.
А потом в баньку схожу, веничком помашу. Ну, бегу, короче, уже обратно, вдруг — глядь, в траве что то краснеется. А я грибник прирождённый, глаз намётан.
Думаю, может подосиновик? Они как раз сейчас пошли. Крепкие, с большой шляпкой. Во, такие!
Ну, притормозил, зарулил в траву. А это ксива, ой, виноват — паспорт бабский. Обронила, должно быть, девчонка, ну, в смысле потеряла. А может, чего и похуже… Я, ясен перец, подобрал.
Документ все таки. Вернуть надо. Сунул в карман да закрутился с делами, забыл про него… Вы позвоните ей, в натуре. Человек волнуется, переживает… А менту из метро, в смысле — сержанту, я этого так не оставлю.
Ты сначала разберись, что к чему, а потом по печёнке стучи. Вы позвоните, позвоните девчонке…
— Подосиновик, говоришь?..
Последующие события также носили весьма традиционный ха
