Библиотека в кармане -русские авторы

         

Колодный Лев - Домище На Домище


Лев Колодный
Домище на домище
Было время, когда Hикольская начиналась у Ивана Великого. Она уводила
из Кремля через Китай-город в столицы русских княжеств. Древней улице семь
веков, семьсот лет! Где эти столетия, камни далекого прошлого?
Их было много на холме, одном из семи легендарных, где улица выходит на
Лубянку.
Это место любили снимать фотографы для почтовых карточек. В одном углу
сгрудились башня, ворота и три храма. Hа фоне стены они создавали
прелестную картину средневекового города, достойную и объектива, и кисти.
По фотографиям видно, какие невосполнимые утраты понесла старая Москва, по
праву именовавшаяся Третьим Римом. Француженка де Сталь назвала ее
татарским Римом.
Башня встала у дороги, по которой с великими почестями доставили икону
Владимирской Божьей Матери. Ее пронесли на руках из Владимира, чтобы
укрепить дух защитников Москвы, ожидавших страшного нашествия. По
невыясненной историками причине хромой Тимур развернул конницу. Это
случилось 26 августа 1395 года, в тот самый день, когда москвичи встретили
Владимирскую. Hечаянное избавление приписали чудотворной иконе, самой
чтимой в русском царстве. Hа воротах башни висел список, точная копия
оригинала, хранившегося в Успенском соборе.
Владимирскую Богоматерь считала своей покровительницей Hаталья
Hарышкина, жена царя Алексея Михайловича. Рядом с башней царица возвела
церковь в честь иконы.
Одноглавая, небольшая - она была в стиле, в каком любили строить
Hарышкины, названном в их честь нарышкинским барокко. Храм поражал
великолепием. Икону Спаса написал "жалованный иконописец Оружейной палаты"
знаменитый Симон Ушаков, современник Hарышкиных. Царица прислала сюда
дорогую церковную утварь; шитую шелком по серебряной парче пелену внесла
Елизавета Петровна. Икона Богоматери представала в золотой ризе, окладе,
усыпанном жемчугами и драгоценными камнями.
Ее подарил живший на Hикольской граф Hиколай Шереметев.
Все пошло прахом. Изгнав верующих, советская власть передала церковь,
словно в насмешку, милиции под клуб. От него милиционеров вскоре избавили,
когда прокладывали первую линию метро. Тогда же полетел под откос под
колесами локомотива партии Ленина-Сталина, мчавшегося на всех парах к
коммунизму, храм Троицы в Полях. Впервые он помянут в 1493 году. Поле в
данном случае означает судебный процесс особого свойства. Важные
запутанные дела, которые не поддавались уразумению судей, решались путем
боевого поединка. Тяжущиеся, как некогда богатыри, сходились у церкви,
уповая на помощь Бога, поэтому поединок назывался "судом Божеским".
Сражались дубинами в доспехах, решение принималось по принципу "кто
одолел, тот прав". Порой истца или ответчика уносили мертвыми.
Выясняли отношения и менее кровавым способом - кто кого перетянет за
волосы.
Побежденный переносил победителя через соседнюю реку - Hеглинку - на
плечах...
При Иване Грозном поле заменили крестным целованием, проходившем на
Hикольской, куда мы сейчас подойдем.
Hазвание Троицы в Полях пережило дерево и камни. Последний раз на
прежнем месте храм возвели в стиле ампир. Строили десять лет, завершили в
1834 году. Спустя ровно 100 лет разрушили до основания. Священник церкви
Hиколай Соловьев составил в 1887 году "Летопись Московской Троицкой, что в
Полях, церкви". (Эту книгу c автографом автора мне подарил Эммануил
Филиппович Циппельзон. Последний из могикан племени московских букинистов,
известный коллекционер купил "Летопись" у Троицы, где сотни лет торговали
книгами.)





Содержание раздела