Кони А Ф - Николай Ii
Анатолий Федорович Кони
НИКОЛАЙ II
СТАТЬИ О ГОСУДАРСТВЕННЫХ ДЕЯТЕЛЯХ
(Воспоминание)
Перебирая впечатления, оставленные во мне павшим так бесславно Николаем
II и, быть может, обреченным на гибель, и воспоминания о его деятельности
как человека и царя, я не могу согласиться ни с одним из господствующих о
нем мнений.
По одним - это неразвитый, воспитанный и укрепившийся в безволии
человек, соединявший упрямство с привлекательностью в обращении: "un
charmeur" [очарователь (фр.)]. По другим - коварный и лживый византиец,
признающий только интересы своей семьи и их эгоистически оберегающий,
человек недалекий по кругозору, неумный и необразованный.
Большая часть этих определений неверна.
Умно и даже трогательно написанный отказ от престола, почему-то
адресованный начальнику штаба, и мои личные беседы с царем убеждают меня в
том, что это человек несомненно умный, если только не считать высшим
развитием ума разум как способность обнимать всю совокупность явлений и
условий, а не развивать только свою мысль в одном исключительном
направлении. Можно сказать, что из пяти стадий мыслительной способности
человека: инстинкта, рассудка, ума, разума и гения, он обладал лишь
средним и, быть может, бессознательно первым. Точно так же он не был
ограничен и необразован. Я лично видел у него на письменном столе номер
"Вестника Европы", заложенный посредине разрезкой, а в беседе он проявлял
такой интерес к литературе, искусству и даже науке и знакомство с
выдающимися в них явлениями, что встречи с ним, как с полковником
Романовым, в повседневной жизни могли быть не лишены живого интереса. Если
считать безусловное подчинение жене и пребывание под ее немецким башмаком
семейным достоинством, то он им, конечно, обладал.
Я помню, как дрогнул от чувства и сдержанных слез его голос, когда,
говоря свою речь в 1906 году перед открытием Государственной думы в
тронном зале Зимнего дворца, он упомянул о своем сыне. Но поручение
надзора за воспитанием ребенка какому-то матросу под наблюдением
психопатической жены и отсутствие заботы о воспитании дочерей заставляют
сомневаться в серьезном отношении его к обязанностям отца. Представители
мнения о его умственной ограниченности любят ссылаться на вышедшую во
время первой революции "брошюрку" "Речи Николая II", наполненную
банальными словами и резолюциями. Но это не доказательство. Мне не раз
приходилось слышать его речи по разным случаям. И я с трудом узнавал их
потом в печати - до того они были обесцвечены и сокращены, пройдя сквозь
своеобразную цензуру. Я помню, как по вступлении на престол он сказал
приветственную речь сенату, умную и содержательную. По просьбе министра
юстиции Муравьева я передал ему ее по телефону в самых точных выражениях и
на другой день совершенно не узнал ее в "Правительственном вестнике". Мне
думается, что искать объяснения многого, приведшего в конце концов Россию
к гибели и позору, надо не в умственных способностях Николая II, а в
отсутствии у него сердца, бросающемся в глаза в целом ряде его поступков.
Достаточно припомнить посещение им бала французского посольства в ужасный
день Ходынки, когда по улицам Москвы развозили пять тысяч изуродованных
трупов, погибших от возмутительной по непредусмотрительности организации
его "гостеприимства", и когда посол предлагал отсрочить этот бал.
Стоит вспомнить его злобную выходку о "бессмысленных мечтаниях" перед
лицом земств и подтверждение в указе министру внутренних дел особого
благоволения земским началь
